Оружием, совершенно чуждым традиционной римской паноплии, были боевые секиры (secures), которые использовались римлянами уже с III в.[474]. Вероятно, они были заимствованы у германцев. Аммиан дважды говорит об использовании римлянами боевых топоров. Описывая осаду Амиды, он рассказывает о двух галльских отрядах, которые, прежде чем совершить ночное нападение на врага, «подпоясались секирами и мечами» (Amm., XIX, 6, 7)[475]. Еще один пример, когда в бою применялись секиры, мы находим в описании сражения при Адрианополе (Amm., XXXI, 13, 3).
В военных целях использовалась и двуострая секира (hipennis)[476], о которой упоминают как Аммиан, так и Вегеций[477]. Последний советует применять такую секиру в морском сражении, чтобы перерубать канаты, которыми крепились рули вражеских кораблей (Veg., IV, 46). Но сам Вегеций относит двуострую секиру к плотницкому инструменту (Veg., II, 25; III, 6). Аммиан, со своей стороны, всего один раз говорит об использовании двуострой секиры, и из его описания также следует, что она не была боевым оружием (Amm., XXVI, 8, 10). Вместе с тем на некоторых рельефах, а также на миниатюре в Notitia dignitatum обоюдоострая секира представлена среди других элементов вооружения.
Наряду с секирами в сражении могли использоваться также и палицы. Например, согласно утверждению Зосима, дубинки и палицы находили широкое применение во вспомогательных отрядах палестинцев (Zos., I, 52, 4; ср. Pan. Lat., X, 24, 3).
Кинжал (pugio), широко распространенный в эпоху принципата вид оружия, продолжали использовать практически на протяжении всего III в.[478] Однако в IV столетии он утрачивает свое значение. По мнению М. Фожера, кинжал выходит из употребления ко времени правления Диоклетиана. Доказательством этому является отсутствие изображений кинжалов на надгробных рельефах. Не существует также и археологических находок кинжалов, относящихся к постдиоклетиановскому периоду[479]. Впрочем, некоторые исследователи полагают, что кинжалы остались на вооружении, однако изменилось их предназначение: теперь их использовали не столько в рукопашной схватке, сколько для умерщвления пленных и раненых[480].
Причины изменений римского вооружения. Изменения в римском вооружении начали происходить уже с конца II в. и были вызваны целым комплексом причин, наиболее существенной из них, как нам представляется, был постепенный отказ от тех приемов ведения боя, которыми были востребованы традиционные виды оружия[481]. Снижение критериев отбора новобранцев, ухудшение моральных и физических качеств рядового состава привели к тому, что трудно было добиться практического воплощения в жизнь отработанных в период Поздней республики тактических приемов[482]. Поскольку общая масса личного состава не отличалась высокими моральными качествами, то наиболее приемлемым для ведения боя оказалось построение в виде фаланги: в этом случае в сражении принимали участие, как правило, лишь первые ряды, составленные из офицеров, унтер-офицеров и наиболее надежных и сильных солдат.
Другой причиной изменения римской тактики могло стать сильное чужеродное воздействие, которому подвергались римские войска, размещенные в различных провинциях Империи[483]. Уже Цезарь отмечает, что на солдат оказывают большое влияние нравы тех народов, в стране которых они долго находятся (Caes., ВС, I, 44). Римские солдаты сближались с местным населением, перенимали его обычаи, военные приемы и заимствовали некоторые элементы вооружения. Например, когда войска Цезаря столкнулись в Испании с легионами Афрания, выяснилось, что солдаты противника сражаются так, как это было принято у лузитан и других испанских племен (Caes., ВС, I, 44)[484]. Это должно было сказываться особенно сильно после того, как легионы стали пополняться рекрутами из уроженцев тех провинций, где они были дислоцированы. Подобная система комплектования привела к тому, что всякая национальная связь между отдельными легионами была утрачена, что не замедлило отразиться на их вооружении и тактике ведения боя[485]. М. Фожер обратил внимание на то, что поздние изображения пилумов, относящиеся к первой половине III в., встречаются только на погребальных стелах преторианцев и происходят непосредственно из Рима. Это позволило ему предположить, что pila, использование которых всегда было чуждо неримлянам, так и остались национальным оружием италийцев[486]. Стало быть, дероманизация армии естественным образом вела к постепенному отказу от традиционной римской тактики с использованием пилумов и замене ее более привычным для народов, вошедших в состав Империи, способом сражения в сомкнутом строю с использованием копий.
477
Вегеций следующим образом описывает это оружие: «Двуострая секира — это секира, имеющая с обеих сторон очень широкое и острое лезвие» («Bipinnis est securis habens ex utraque parte latissimum et acutissimum ferrum») (Veg., IV, 46).
482
Тактика, выработанная римлянами к концу республики, требовала от каждого отдельного бойца личного мужества, физической силы (хотя бы для того, чтобы метать тяжелые
483
484
«У неприятельских солдат был особый способ сражения: сначала они набегали с большой стремительностью, смело занимали позицию, не слишком держа при этом строй, сражались небольшими группами и рассыпанным строем; если же их теснили, то они не считали позором подаваться назад и оставлять занятое место. Они привыкли к своего рода варварскому способу сражения от постоянных войн с лузитанами и другими варварами, так как на солдат вообще оказывают большое влияние нравы тех стран, где они долго стоят» (пер. М. М. Покровского).