«В настоящее время над шестью цареубийцами висит смертный приговор. Общество и народ верят, что приговор не будет приведен в исполнение. Это так и должно быть. Царь, как представитель народа, исповедующего религию милосердия, может и должен их помиловать».[17]
При этом назвать Соловьева либералом или революционером совершенно невозможно – на другой лекции он, к примеру, сказал следующее:
Если человеку не суждено возвратиться в зверское состояние, то революция, основанная на насилии, лишена будущности.[18]
Вторым, кто потребовал помилования, стал Лев Николаевич Толстой: «Простите, воздайте добром за зло…» И ведь великий писатель советует царю не только простить убийц его отца, но и выпустить вообще всех сидящих в тюрьмах революционеров.[19] Психологическое давление на царя было большим, но он сумел удержать ситуацию под контролем.[20] Убийц-террористов нашли и повесили. Страна вздохнула спокойно, а эпоха правления Александра III вошла в советские учебники истории как период «наступления реакции». Однако никаких заговоров элиты, окружения или членов царской семьи в это время не было, несмотря на то что Александр II имел либеральные взгляды, а его наследник начал с репрессий. А ведь было с чего тогдашним властным либералам взвыть: новый царь взял курс, диаметрально противоположный «евроинтеграции». Поддержка национального производителя – пошлины на ввоз готовых товаров при сокращении пошлин на ввоз оборудования. Размещение оборонного заказа в основном на русских предприятиях. Национальная самобытность во всем, начиная от внешнего вида (формы) армии и заканчивая внешним видом элиты. Если Петр Великий брил бороды, чтобы сделать русских более похожими на европейцев, то Александр III сам отпустил окладистую бороду. А вслед за ним ее отпустили и придворные, чиновники да офицеры.
Зато Февраль 1917 года, свергший Николая II и нанесший русской государственности колоссальный урон, являлся не чем иным, как итогом сразу нескольких заговоров. Заговоров военной элиты, членов семьи Романовых, помноженных на общую координацию британской разведки.[21] Николай II потерял власть потому, что его ближайшее окружение страстно желало его от власти отстранить. Однако ничего особенно катастрофического на фронтах не происходило, впрочем, как и в тылу. Реальное поражение нашей армии во второй половине 1917-го и в 1918 году, когда немцы взяли Прибалтику, вошли в Крым и стояли под Псковом, наступило гораздо позже.[22] Оно случилось после свержения императора и произошло из-за разложения русской армии, которое быстро осуществили революционеры. При «проклятом» самодержавии шла упорная борьба с сильным противником на фронтах, а в тылу не было ни голода, ни реальных беспорядков. Именно поэтому Февраля 1917 года никто не ожидал.[23] Не было чрезмерного ухудшения жизни, военных катастроф или каких-то катаклизмов. Но были заговоры. Причем заговоры в среде элиты – ни большевики, ни эсеры, ни революционеры к свержению царя в Феврале отношения не имели. Поэтому еще в январе 1917 года умный и проницательный Ленин, в тот момент находившийся в швейцарской эмиграции, выступая перед социал-демократической молодежью, заявил, что ему до революции в России не дожить.
В Феврале 1917 года, словно змеи, переплелись сразу несколько заговоров. Во главе военного заговора стоял начальник Генерального штаба генерал Алексеев, будущая икона Белого движения. Активный участник – генерал Рузский, фактически арестовавший царя, который поехал выручать семью, оказавшуюся в опасной близости от охваченного беспорядками Петрограда. А ведь Николай II в тот момент был не просто главой страны и самодержавным монархом, но и Верховным Главнокомандующим. И генерал Рузский арестовывает главу русской армии, да еще во время войны. Как можно назвать такие действия? Предательство. Запланированное и хорошо подготовленное. То есть заговор. Но давайте спросим себя: почему во время войны русские военные выступают против главы собственной страны и своего непосредственного начальника? Что плохого сделал им Николай II? Может, беспощадно снимал с должностей, расстреливал за отступление? Нет, этого не было. Может, торговал интересами России, как когда-то Петр III, который за прусский орден и похвалу от короля Фридриха вернул ему все завоевания нашей армии во время Семилетней войны? Не было и этого. Николай II являлся патриотом, исходя из своего понимания блага России, не сопротивлялся заговорщикам и передал под их давлением престол брату Михаилу Александровичу. Может быть, царь кричал на военных и фамильярничал с ними? Нет, такого тоже не было. Это Адольф Гитлер взял себе в привычку орать на генералов и фельдмаршалов, снимать их с должностей за малейшие неудачи. И при этом никаких военных заговоров против Гитлера так и не произошло до самого лета 1944 года, когда однорукий полковник Штауффенберг подложил фюреру портфель с бомбой под стол. Но тот заговор имел под собой совсем другой фундамент – русская армия неудержимо продвигалась в Европу, и остановить ее было невозможно. Если, конечно, Германия продолжит воевать и на Западе, и на Востоке. А вот если на Западе наступит мир, то германская армия попытается остановить русских на подходе к европейским просторам. А если еще и Англия, и США ей помогут, то «кровавых большевиков» и вовсе можно постараться загнать обратно в «азиатские степи». Но всему этому мешала фигура Гитлера, который не хотел договариваться с Западом, а вот с другим, новым главой Рейха достичь взаимопонимания было возможно. Желание этого обновления кадров у руля немецкого государства и привело к неудавшемуся покушению на Гитлера и попытке государственного переворота в Берлине. Не иди Красная армия в Европу – Гитлер мог бы еще спокойно орать на своих военных без каких-либо последствий.
17
Цит. по:
20
Ситуация была столь морально тяжелой, что ближайший соратник царя Константин Победоносцев опасался за решительность действий монарха. Он мог дрогнуть по причине реальной угрозы покушения на него и, исходя из этого, попытаться «замириться» с террористами. Кроме того, в среде тогдашних западников мысли об амнистии, которые вслух высказали Соловьев и Толстой, были распространены относительно широко. И Победоносцев пишет царю: «Сегодня пущена в ход мысль, которая приводит меня в ужас. Люди так развратились в мыслях, что иные считают возможным избавление осужденных преступников от смертной казни. Уже распространяется между русскими людьми страх, что могут представить Вашему величеству извращенные мысли и убедить Вас к помилованию преступников… Может ли это случиться? Нет, нет, и тысячу раз нет – этого быть не может, чтобы Вы перед лицом всего народа русского в такую минуту простили убийц отца Вашего, русского государя, за кровь которого вся земля (кроме немногих, ослабевших умом и сердцем) требует мщения и громко ропщет, что оно замедляется…» На письме Победоносцева Александр III собственноручно напишет: «Будьте покойны, с подобными предложениями ко мне не посмеют прийти никто, и что все шестеро будут повешены, за это я ручаюсь» (К. П. Победоносцев и его корреспонденты: письма и записки». Т.I. – М., 1923. С. 47–48).
21
Подробнее об этом см.:
22
Если считать причиной Февраля 1917 года поражение нашей армии и, как следствие, потерю авторитета власти, то Сталина должны были свергнуть осенью 1941 года.