Выбрать главу
Тех, кто осознают эти вещи,Все явления мира учат непостоянству и смерти.Я, цветок, теперь дам тебе, йогину,Несколько полезных наставленийО непостоянстве и смерти.
Цветок, рождённый на лугу,Я наслаждаюсь совершенным счастьем,Мои яркие лепестки полны жизни.Окружённый жадным облаком пчёл,Я весело танцую, легко покачиваясь на ветру.Когда падает чистый дождь, я закрываю свои лепестки;Когда светит солнце, я раскрываюсь, словно улыбка.
Сейчас со мной всё хорошо,Но это продлится недолго.Совсем недолго.
Нежданный холод иссушит мой яркий цветДо цвета земли, пока я не увяну.Мне неприятно думать об этом.Ещё позже ветры —Жестокие и безжалостные —Истерзают меня, и я обращусь в прах…
Ты, отшельник, <…>Такой же, как и я.Окружённый сонмом учеников,Облик твой благообразен,Твоё тело из плоти и крови полно жизни,Когда другие превозносят тебя,Ты пританцовываешь от радости; <…>
Сейчас с тобой всё хорошо.Но это продлится недолго.Совсем недолго.
Болезненная старость унесётТвои здоровье и силу;Волосы станут седыми,И согнётся твоя спина…
Когда к тебе прикоснутся болезниИ смерть безжалостными руками,Ты оставишь этот мир,Устремившись к следующему рождению…
Ты, блуждающий по горам отшельник,И я, рождённый в горах цветок,Друзья. И потомуЯ произношу эти добрыеСлова наставления».

Затем цветок затих и сохранял молчание. В ответ ему я запел:

«О волшебный, изысканный цветок,Твоя речь о непостоянствеПоистине великолепна.Только как же нам обоим поступить?Неужели ничего нельзя сделать?» <…>Цветок ответил:
«…Среди всех начинаний сансарыНе найдётся и одного неизменного.
Что рождается, то умрёт;Что объединяется, будет разделено;Что собирается, рассеется;Что возвысится – рухнет.
Памятуя об этом,Я не буду привязыватьсяК этим пышным лугам,Даже теперь, в полном расцвете сил,Когда мои лепестки упруги и величаво раскрыты…И тебе, хотя ты силён и здоров,Следует оставить свои цепляния…Стремись к чистоте свободы,К великой безмятежности» [3].

Размышляйте о карме

Третье размышление, которое пробуждает настойчивость в ходе практики, – это понимание закона кармы. Это фундаментальное и сущностное понимание того, что вся наша свободная деятельность – деятельность тела, речи и ума – имеет плоды, зависящие от мотивации, стоящей за ними. Действия, основанные на жадности, ненависти или невежестве, имеют неприятные последствия. Действия, основанные на отсутствии жадности, ненависти и заблуждения, ведут к самым различным формам счастья и благополучия.

Согласно закону кармы, единственная вещь, о которой можно сказать, что она по праву нам принадлежит, – это наши действия и их последствия; эти последствия следуют за нами подобно теням или, если обратиться к древнему образу, подобно колесу повозки, запряжённой волами, которое движется по следам воловьих копыт. Этот принцип настолько фундаментален и всеохватен, что его значение снова и снова подчёркивалось Буддой и продолжает подчёркиваться великими просветлёнными существами и в наши дни. В самых первых строках Дхаммапады выражена эта мысль:

1. Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть – разум, из разума они сотворены. Если кто-нибудь говорит или делает с нечистым разумом, то за ним следует несчастье, как колесо за следом везущего.

2. Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть – разум, из разума они сотворены. Если кто-нибудь говорит или делает с чистым разумом, то за ним следует счастье, как неотступная тень (Дхаммапада. I. Глава парных строф) [4][4].

Падмасамбхава, великий индийский буддист, который принёс это учение в Тибет, произнёс знаменитые слова: «Моё восприятие широко, как небо, однако моё внимание к закону кармы тонко, как крупицы тщательно смолотой ячменной муки». Далай-лама говорил, что если бы ему нужно было выбрать, о чём вести речь в своих наставлениях – о пустотности или о карме, то, хотя понимание пустотности очень важно, он предпочёл бы обучать закону кармы. Наконец, корейский дзен-буддийский учитель Сун Сан выразил единство пустотности и кармы в следующих словах, составляющих квинтэссенцию дзен-буддизма:

вернуться

4

Здесь и далее цитаты из Дхаммапады приводятся в переводе В. Н. Топорова. – Прим. пер.