7. Вот я подумала, что слова Господни к славнейшей Марии Магдалине: «Иди в мире»[94] значат куда больше, чем кажется; ведь Его слова действуют в нас, и, наверное, действовали в душах, к тому расположенных, отстраняя от них все чувственное и оставляя чистый дух, чтобы она могла соединиться с Нетварным Духом в небесном единении, ибо, без сомнения, когда мы опустошим себя от всего тварного и отрешимся от него ради любви к Богу, Сам Господь наполнит наши души Собою. Как-то наш Господь, молясь за апостолов (не помню уж, откуда это), просил, чтобы они стали одно с Отцом и с Ним, как Он — во Отце и Отец — в Нем[95]. Не знаю, что больше такой любви! И все мы непременно войдем туда, ведь Господь сказал: «... не только о них молюсь, но и о верующих в Меня по слову их», и еще: «Я в них». О, Господи, сколь истинны эти слова и как душа понимает их, видя, что они исполняются в ней самой! И как бы поняли их мы все, если б не наша вина, ибо слова Господа нашего Иисуса Христа непреложны. А мы виноваты, ибо не расположены к этому и не отреклись от всего, что мешает нам видеть этот свет, и ничего не видим в зеркале, где запечатлен наш образ.
9. Вернемся теперь к тому, о чем мы говорили. Когда Господь вводит душу в Свой чертог, то есть в сердцевину нашей души, где Он обитает Сам (говорят, это седьмое небо, эмпиреи, и, в отличие от других небес, оно не движется), то кажется, что душа тоже не движна, способности и воображение уже не мешают ей и не нарушают ее мира.
Вам покажется, будто получив эту Божию милость, душа уверена, что спасется и больше не упадет. Нет, я этого не говорю, и когда я вот так рассуждаю, понимайте: душа — в безопасности, пока не оскорбляет Господа, и Он ее держит за руку. Во всяком случае, я верно знаю, что в этом состоянии, даже и многие годы, она ни в чем не уверена, куда больше боится в самом малом прогневать Бога, очень хочет служить Ему (об этом я еще скажу) и горюет, и смущается, как всегда, что делает она так мало, должна — так много, а это истинный крест, великое послушание; но чем больше она страдает ради Бога, тем больше радуется. По-настоящему она страдает, когда Господь отнимет у нее здоровье и силы, которые для этого нужны. Я говорила в другом месте, как это тяжко, но тут это много тяжелее, а причина — в корне, ибо дерево, посаженное близ потоков вод, свежее и плодоноснее; так что незачем удивляться желаниям души, ведь истинный ее дух един с небесной водой, о которой мы говорили.
10. Вернемся к тому, о чем шла речь. Не думайте, что чувства, способности и страсти души совсем уж в мире; вот душа — та умирилась. В других обителях бывает время борьбы и трудов и усталости, но это не может нарушить ее мир и как бы сдвинуть ее.
А о сердцевине нашей души или духе очень трудно сказать, тут и поверить трудно, так что, сестрицы, я просто не знаю, как вам это объяснить, чтобы вы не соблазнились и не усомнились в моих словах; ведь нелегко понять, что труды и скорби есть, а душа — в мире. Приведу сравнение другое. Да поможет мне Бог, чтобы они хоть что-то пояснили, а не пояснят, я все равно знаю, что сказала правду.
11. Король живет во дворце, в стране его — и распри, и смуты, но он — все на месте. Так и тут: в остальных обителях — и суета, и суматоха, и ядовитые гады, и большой шум, но никто не проникает в последнюю обитель, и не гонит из нее душу; то, что ей слышно, немного мучает ее, но не смущает ее и не нарушает мира, ибо страсти уже покорены и боятся войти, чтобы их еще больше не унизили. Или так: у нас болит все тело, но если не болит голова, оно ей боли не передаст.
Сама смеюсь над этими сравнениями, ведь это — совсем не то, а иначе не умею. Думайте, что хотите; я сказала правду.
ГЛАВА III
в ней говорится о том, какие дивные плоды у такой молитвы. На это надо обратить особое внимание, ибо это поразительно разнится от всего, что было.
1. Так вот, мы говорим, бабочка уже умерла, очень радуясь, что обрела покой, что в ней Христос. Посмотрим, как она живет и какая тут разница с прежней жизнью; а правда ли все, что сказано, мы узнаем по действию молитвы. Насколько я могу понять, они — вот такие: