Речь шла не только об уничтожении коммунизма, истреблении комиссаров и коммунистической интеллигенции, но и об исполнении давней мечты фюрера – завоевании жизненного пространства «немецким мечом для немецкого плуга». Эта задача была озвучена ещё в «Майн Кампф»[2], и лидер нацистов раз за разом декларировал её уже в статусе вождя германского народа. Так, едва приступив к обязанностям рейхсканцлера, Гитлер поднял эту тему, выступая перед командованием армии и флота на квартире генерала Хаммерштейна-Экворда 3 февраля 1933 года. Одной из вероятных и более того – желанных перспектив применения политической власти он назвал завоевание Lebensraum (с нем. – жизненного пространства) на Востоке и его «безжалостную германизацию»[3]. 18 августа 1935 года министр пропаганды Йозеф Геббельс отметил в дневнике, что фюрер настроен на вечный союз с Англией, и сделал многозначительную приписку: «Зато расширение на Востоке»[4]. Насколько широко Гитлер трактовал понятие «Восток», видно из его публичного заявления 1936 года о том, что «если Урал с его неизмеримыми сырьевыми ресурсами, Сибирь с её богатыми лесами и Украина с её необъятными полями окажутся в руках Германии, то Германия, ведомая национал-социалистами, ни в чём не будет знать недостатка»[5]. Эти аппетиты до поры ограничивались военными, экономическими и политическими возможностями рейха.
Однако после Мюнхенского соглашения и захвата Чехословакии предпосылки к осуществлению планов Гитлера уже сложились. Новые исследования показывают, что в 1939 году военное командование Германии всерьез прорабатывало вопрос о подчинении европейской части СССР германской власти. В частности, историки располагают малоизвестным планом командующего группой ВМС «Восток» генерал-адмирала Конрада Альбрехта, составленного в апреле 1939 года. Хотя этот документ в основной части касался боевых действий против России лишь на Балтике, в его преамбуле развернуто говорилось о целях будущей войны.
«Наивысшая цель германской политики видится в том, чтобы охватить всю Европу от западных границ Германии до европейской части России включительно и подчинить её военному и экономическому руководству держав Оси. Такая Центральная и Восточная Европа будет достаточно сильной, чтобы в ходе войны полностью обеспечить себя продовольствием и обороняться собственными силами и средствами, отказавшись от сырьевых ресурсов других континентов…
Постановка политической цели с направлением главного удара на Восток может быть реализована только в отношении России; будет ли она большевистской или авторитарной, не играет никакой роли, так как от неё Германии нужны только территория и сырьё»[6].
Последние слова особенно красноречивы. Становится ясно, что ликвидация большевизма, при всей ненависти к нему, рассматривалось как задача более низкого порядка по сравнению с захватом русских земель и ресурсов. 6 июля 1940 года фюрер сказал сподвижникам относительно будущего освоения восточных просторов: «Основной принцип заключается в том, чтобы этот пирог разделить наиболее сподручным способом, для того чтобы мы могли, во-первых, им владеть, во-вторых, им управлять и, в-третьих, его эксплуатировать»[7].
Для наиболее вдумчивых современников гитлеровские планы подчинения и колонизации России были секретом Полишинеля. Генерал Деникин, наблюдая, как рейх открыто поощряет украинских националистов, ещё в 1938 году резко и точно определил цели такой поддержки: «…Это не освобождение, а поход на Россию, на раздел её, на порабощение нашего Юга силою, толкающего две ветви русского народа не против большевизма, а друг против друга, на междоусобие и братоубийство; чтобы по завершении этого каинова дела на развалинах и Великой и Малой России диктовать свою волю»[8].
Верным можно считать позднейший вердикт эмигрантского философа Ивана Ильина, которого никак нельзя заподозрить в просоветской пропаганде: «Коммунизм в России был для них [нацистов] только предлогом, чтобы оправдать перед другими народами и перед историей свою жажду завоевания»[9].
Таким образом, глубинной целью «войны на уничтожение» нацистам виделась окончательная ликвидация государственного суверенитета любого воплощения России над европейской частью её территории. Далее предстояла та самая «беспощадная германизация», о которой фюрер грезил ещё в год своего прихода к власти. Впрочем, уже в ходе самой войны должно было начаться немедленное изъятие природных богатств lebensraum в пользу рейха. Герман Геринг, которому предстояло руководить этим процессом в качестве шефа экономического штаба «Восток», говорил об этом по-солдатски прямо: «Я намереваюсь грабить, и грабить эффективно. Всё, что может быть пригодно для немцев на Востоке, должно быть молниеносно извлечено и доставлено в Германию»[10].
7
Преступные цели – преступные средства: Документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР (1941–1944 гг.). – М., 1968. С 53.