Неполнота, искажение или замалчивание были присущи не только статистическим данным. Та же картина наблюдается при освещении целого ряда ключевых событий минувшей войны. В частности, было вымарано, исчезло из исторических сочинений то, что сегодня принято называть человеческим измерением войны. Безликость изложения, многостраничное перечисление действий командования, связанных с планированием и проведением войсковых операций, а также задействованной в этих операциях боевой техники, частей и соединений, быстро утомляют и отталкивают от чтения.
Напрашивается вопрос: а где же люди, их отношение к происходящему, раздумья и переживания, личные и непредвзятые оценки произошедшего?
Без учета человеческого измерения нельзя почувствовать страшное дыхание той войны. Трудно ощутить степень напряжения духовных и физических сил, которого требует от людей война. Свое внешнее проявление это находило не только в виде беспримерных образцов великой жертвенности и самоотречения. Тяжелейшие экстремальные условия военного времени порождают еще и всплеск уголовной преступности, обнажают низменные проявления людей. Так было во все войны. Так было и в годы Второй Мировой.
Мы. и наши дети, должны знать — фронтовые будни состояли не только из геройских подвигов и дерзких рейдов по тылам. Лик войны грязен. Кровь, пот, слезы, голод, и разруха- все это среда, наиболее питательная для бурного размножения эмбрионов преступности. Вспомним размышления героя романа К. Симонова генерала Серпилина о том, что война — «паскудное дело». Но писать правду о криминальной изнанке войны необходимо. Иначе правда о грозных сороковых будет неполной и частичной.
Между тем. нынешняя ситуация не располагает к проведению исследований такой направленности. Причем, эта ситуация стала меняться в последние годы. Поясню, о чем идет речь на примере высказываний двух разных авторов о патриотизме и жертвенности нашего народа в годы войны.
Первый автор писал: «Патриотизм и любовь к Родине подразумевают готовность умереть в экстремальных обстоятельствах, когда Родина в опасности, и являются неизменными чертами русского характера. Можно утверждать, что самые лучшие черты русского характера, которые проявляются во время национального кризиса. — это преданность, самопожертвование. патриотизм (но не шовинистического толка), способность переносить лишения».
И второе высказывание — «В других государствах, участвовавших во Второй мировой войне, мифологизировались герои, уничтожившие множество неприятельских солдат, танков, самолетов, кораблей, но отнюдь не ценой собственной жизни. Исключением были только японские самураи. В этом отношении Сталин и руководители Красной армии вполне разделяли самурайскую традицию, согласно которой главное для воина — героически погибнуть в бою. а не сохранить свою жизнь, чтобы продолжать уничтожать врагов».
Как это не покажется странным, но в первом случае нами процитирован отрывок из книги американского историка Альберта Аксела[6]. а во втором — нашего историка Бориса Соколова[7]. У Аксела жертвенность — самая лучшая черта нашего народа. У Соколова — навязанная Сталиным самурайская традиция. И подобного рода пассажей о том. что победа «была великой, но только принесенными жертвами, а не достигнутыми результатами» в работах некоторых наших историков было немало.
Между тем, сегодня наметился крен в другую сторону. О героизме и жертвенности мы пишем и говорим много. А вот о жертвах репрессий и других допущенных ошибках — все меньше и меньше.
Древнему мыслителю Цицерону, применительно к теме нашего исследования, принадлежат высказывания:
1. «Первый закон истории — не отваживаться ни на какую ложь, затем — не страшиться никакой правды»
2. «Когда гремит оружие, законы безмолвствуют».
Нетрудно заметить, что и в первом, и втором изречении присутствует ключевое слово «Закон». С первым, пожалуй, стоит безоговорочно согласиться и признать, что игнорирование этого правила приводит к выхолащиванию исторической правды. А вот второе утверждение мыслителя, правильное, по сути, вряд ли является безапелляционным. В смутное, неспокойное время, в боевых условиях или в период войны большинство гражданских законов действительно откладывается в сторону. И начинают действовать другие — законы военного времени. Законы суровые, жесткие. Но ведь суровость эта вызвана войной, которая сама по себе является попранием всех законов цивилизованного общества.