Одно из немногих исключений из общего принципа отбора фольклорных произведений было сделано для легенды, открывающей сборник и повествующей о происхождении тибетцев от царя обезьян. Текст был переведен Б.И. Кузнецовым из сочинения сакьяского ламы Соднама Гьялцана «Светлое зерцало царских родословных» (XIV в.). Автохтонность данного сюжета сомнения не вызывает, поскольку кроме тибетцев он зафиксирован только у качинов, язык которых также относится к сино-тибетской языковой семье. Устойчивость сюжета доказывает еще одна популярная тибетская сказка («Золотая ваза и обезьяны»), в которой дети якобы превращаются в мартышек.
Часть сказок, включенных в сборник, записана выдающимся сибирским ученым Г.Н. Потаниным в ходе его путешествия по Центральной Азии. Главным информатором был лама из монастыря Дочжичжа (пров. Сычуань), а переводил сказки на русский язык через посредство монгольского член экспедиции Будда Габданович Рабданов, бурят из Забайкалья. Поэтому в текстах сказок много монгольских имен и названий. Мы намеренно сохранили эту особенность текстов, опубликованных еще в 1914 г., поскольку, на наш взгляд, в данном случайном обстоятельстве проявилась важная закономерность в культурном развитии региона — взаимопроникновение и взаимовлияние тибетской и монгольской мифологии и фольклора.
Несколько сказок записано в Ладаке — высокогорной области на северо-востоке Кашмира, населенной тибетцами. Существовавшее на здешних землях княжество играло важную роль в осуществлении контактов между Индией, Туркестаном и Тибетом. Ладаки подверглись наиболее сильному влиянию со стороны индийской культуры, что отразилось и на реалиях ладакских сказок. Некоторые из них представляют собой упрощенный вариант упоминавшихся выше рассказов Роланга. Но несмотря на утрату в ладакских версиях некоторых важных сюжетных линий, мы остановили выбор именно на них, поскольку все они впервые переводятся на русский язык.
Большинство сказок собрано в разных районах собственно Тибета — от жарких субтропических долин до заснеженных вершин. Столь же широко социальное поле, охватывающее и самые бедные хижины, и царские дворцы. В сказках, как и в песнях, отразился, по словам Л.Н. Гумилева, «открытый, веселый и общительный характер тибетца». Например, при всей своей набожности, несмотря на религиозные запреты, тибетцы охотно едят мясную пищу, непрочь и выпить. Иначе им было бы трудно выжить в суровых условиях Страны снегов. Они глубоко почитают наставников-лам, но замечают и их недостатки, могут подшутить над их хитростью, а то и глупостью. Таким образом, сказки дают представление о различных проявлениях тибетской жизни во всем ее многообразии. Надеемся, что эти новые знания помогут укрепить отмеченную еще Н.К. Рерихом («Алтай-Гималаи») линию духовного родства между Сибирью и Тибетом.
С.А. Комиссаров,
член Центрального совета
Российской ассоциации китаеведов
ДЕТИ ЦАРЯ ОБЕЗЬЯН
ДЕТИ ЦАРЯ ОБЕЗЬЯН
(Легенда о происхождении тибетцев)
бодхисатвы Авалокиты была учеником обезьяна, которая могла показывать разные чудеса превращения. Божественный Авалокита отправил эту обезьяну в Тибет, наказав заниматься созерцанием. Она весьма успешно исполнила задание Учителя, став тоже бодхисатвой и царем обезьян. Новоявленного царя заметила ведьма и воспылала к нему страстью. Она приняла облик женщины, пришла к нему и сказала:
— Мы должны стать мужем и женой!
Бодхисатва ответил:
— Я ученик святого Авалокиты, и если стану твоим мужем, то нарушу обет.
Горная ведьма на это ему заявила:
— Если ты не станешь моим мужем, то я покончу с собой! — и легла рядом с бодхисатвой. Но царь обезьян устоял от искушения. Тогда ведьма поднялась и спела ему такую песню: