Я уже отметил поразительное сходство в трактовке рогатых грифонов, найденных в Прикубанье, в Тейшебаини, на некоторых псалиях Приднепровья и савроматской территории. Следует заметить, что в Приднепровье навершия костяных псалиев в виде головы рогатого грифона встречаются относительно редко. Здесь среди наверший псалиев преобладают изображения голов баранов, лошадей и зверей кошачьей породы. Следовательно, мотив рогатого грифона здесь не вполне самобытен.
Костяной псалий из с. Рысапкино по всем деталям тождествен ряду таких же псалиев лесостепного Приднепровья[617]. Надо думать, что к савроматам эта форма псалиев VI в. до н. э. попала в результате их связи с населением лесостепной части Скифии через будинов — непосредственных северо-западных соседей савроматов.
В целом же охарактеризованные псалии савроматской территории, как и сами бронзовые удила, представленные здесь тремя типами, не имеют никаких самобытных особенностей и полностью зависят от конского снаряжения Скифии и Северного Кавказа.
Эта общность форм говорит о полном единстве устройства уздечки у населения Скифии, Северного Кавказа и у савроматов в VII–VI вв. до н. э. Способ скрепления псалиев со стремевидными удилами оставался таким же, как и при удилах двукольчатых. Разница была только в том, что средний отросток нащечного ремня соединялся со средним отверстием псалия через стремевидную петлю удил, которая одновременно предназначалась и для прикрепления повода (рис. 44, 2). Сильные потертости у костяных зооморфных псалиев, ярко заметные лишь с одной стороны псалия у среднего отверстия, в том числе и у псалия из с. Рысапкино (рис. 43, 13), лишний раз подтверждают способ их прикрепления к металлическим удилам: они прилегали к ним снаружи одной из своих плоских сторон с центральным отверстием (рис. 44, 2).
Изменения в конструкции узды произошли только в конце VI в. до н. э., когда на юге Восточной Европы удила стали изготовлять почти всегда из железа, что привело к появлению новой, очень стандартной формы удил и двудырчатых псалиев, также преимущественно железных, очень различных по своей форме и особенно по оформлению концов.
Изменения основных принципов в устройстве уздечки, при сохранении и развитии локальных особенностей форм псалиев и некоторых других частей сбруи, охватили всю обширную территорию Евразии, в том числе южносибирские и алтайские области древних коневодов.
2. Конская сбруя эпохи расцвета савроматской культуры (VI–IV вв. до н. э.)
Все железные удила, найденные в погребальных комплексах савроматов, относятся ко времени не ранее второй половины или конца VI в. до н. э. Они всегда сопровождались железными и реже бронзовыми или костяными двудырчатыми псалиями. Форма железных удил оставалась неизменной в течение всего савроматского периода; два звена удил состояли из округлых или прямоугольных в сечении стержней, концы которых были загнуты в петли; в них вставлялись псалии. Длина удил была различна; их размер зависел от величины головы лошади. Минимальная длина ротовой части удил около 10 см, максимальная — около 20 см. Такая резкая разница в величине удил говорит о том, что савроматы были знакомы с различными породами лошадей, одни из которых имели узкие, другие — широкие морды. Большинство сохранившихся удил приближается к максимальному размеру и снабжены длинными железными псалиями. Следовательно, крупноголовая порода лошадей, характерная и для скифов, преобладала в табунах савроматов. Необычны и исключительны по своей величине и массивности железные удила с псалиями, найденные в центральной могиле Тарабутакского кургана 2 на Илеке (рис. 45, 3).
Особенно поражает размер псалиев, достигавших у одних удил более 22 см длины, а у других — даже более 28 см. Невольно возникает сомнение, предназначались ли они для взнуздывания лошади. Не составляли ли они часть верблюжьей упряжи? Ведь верблюд был известен савроматам.
617
ДП, вып. II, 1899, табл. XXXII,