— Где после падения Франции в 1940 году располагалась резиденция Французского государства?
— В Виши! — крикнул Люк.
Верно.
Больше мы с Люком так и не увиделись, потому что Джессика перед отъездом ночевала у него. Я позвонила ему, когда они в Хитроу ожидали посадки.
— Джессика довольна?
— Еще бы. Ты довольна, дорогая? — спросил он. — Джессика!
— Да, — услышала я ее ответ где-то в отдалении. — Я очень довольна! — Я была рада, что девочка не только отправилась в Венецию, но и получила отдых от трагедии своей матери.
— Когда вы будете на месте?
— Около двух, мы зарегистрируемся в отеле, а потом пойдем осматривать окрестности. — «Динь-динь». — Посадку объявили, я позвоню позже.
Мне не хватало Люка, но я была счастлива за него, воображая себе их двоих, плывущих по каналу в гондоле или в водном такси. Я представила себе лицо Джессики, когда она смотрит на каналы, церкви, палаццо, старинные полотна. Как слушает Люка, который рассказывает ей о Джорджоне, Тициане и Веронезе. Она была уже в том возрасте, когда могла оценить поездку по достоинству.
Тем вечером мы поговорили с Люком совсем немного — они отправились на Мурано, чтобы посмотреть, как выдувают стекло, и он перезвонил мне в обед на следующий день. После этого они собирались на свадьбу, поэтому я не стала звонить ему. Но к восьми вечера я подумала, что было бы неплохо поговорить с ним, однако его телефон был отключен, и, чтобы развлечься, я включила телевизор. Там только что начался фильм о Дарданелльской операции, приуроченный, как я прочитала в газете, к девяностолетней годовщине. В фильме была сцена в госпитале, и вдруг я увидела там Тару Маклауд. Она играла главную женскую роль — медсестру, которая влюбляется в раненого офицера, но он женат и у него есть ребенок, поэтому они не могут быть вместе. Ситуация, обратная той, что произошла в реальной жизни. Когда пошли завершающие титры, я подумала, не видел ли этот фильм и Том и что он при этом чувствовал.
Было уже десять часов вечера. Люк так и не позвонил, и я начала волноваться. Набрала его номер. Он наверняка еще не спит.
«Это Люк Норт. Извините, сейчас я не мшу говорить, но вы можете оставить сообщение…» Я ненавижу автоответчики, поэтому не стала оставлять сообщение.
Я плохо спала и рано проснулась. Бросила взгляд на часы — десять минут восьмого, значит, там десять минут девятого. Через десять минут я снова ему позвонила, но он так и не отвечал. Я пожалела, что не взяла номер его телефона в отеле, чтобы можно было застать его прежде, чем они с Джесс уйдут на целый день. Как же он называется? Отель… «Даниели». Вот. Я нашла номер по справочнику. Послышалось три долгих гудка.
— Pronto[60]…
Отодвигая шторы, я попросила соединить меня с Люком Нортом. Нет, я не знаю, в каком номере он остановился. Мистер Люк Норт из Лондона.
— Лука Норт. Секунду, — сказал регистратор. — Синьор и синьора Норт. — «Синьорина Норт», — мысленно поправила его я. — Un attimo, per favore[61].
Сигнал на телефонной линии изменился, когда меня переключили на номер Люка. Один гудок. Два. Три. Его нет. Пять… Они с Джессикой, наверное, отправились завтракать. А может быть, он был в душе и не слышал. Или, может, они уже ушли. Я представила, как они пересекают площадь Сан-Марко, а вездесущие голуби разбегаются во все стороны. И вдруг трубку сняли.
— Алло? — произнес сонный, но знакомый голос.
Я почувствовала, как к груди внезапно прилила кровь, а ноги подогнулись, словно у оглушенного животного.
— Алло? — повторил женский голос, и я как стояла, так и села на кровать. Синьора!
— Магда? — срывающимся голосом произнесла я.
Ответа не последовало, но в трубке послышался такой шум, будто ее передавали из одних рук в другие.
— Алло? — взволнованно пролепетала Джессика.
— Джессика, это Лора.
— Привет, — сказала она.
— Джессика…
— Папы здесь нет, — сообщила она. — Он кушает завтрак.
— Это была твоя мама? — слабым голосом спросила я.
— Да, — ответила она. — То есть нет. Ты хочешь поговорить с папой? Он скоро придет.
— Да нет, — пробормотала я. — Не хочу. Пока, Джессика.
Я услышала вздох облегчения.
— Пока.
Я положила трубку и уставилась в стенку.
Вот почему он не хотел давать мне номер телефона в отеле. Вот почему у него почти все время был отключен мобильный — чтобы я ненароком не услышала голоса Магды. Вот почему он не включал громкую связь дома последние несколько дней — чтобы она случайно не проболталась насчет поездки. Вот почему он был так уверен, что она не будет ставить палки в колеса, — потому что знал, что она едет с ними. И вот почему он подарил мне этот халатик, с горечью поняла я. Потому что собирался меня предать. В который раз.
Я просидела так довольно долго, отходя от шока. А потом подумала — это может показаться странным, но если учитывать обстоятельства… — а кто же остался с козами?..
Затрезвонил мой телефон, как я и предполагала.
«Здравствуйте, это Лора. Простите, меня нет дома…»
Снова зазвонил. Дальше выводить трели принялся мобильный, но я игнорировала и его, тогда в который раз затрезвонил городской. Загорелся красный огонек. Он оставлял сообщение.
— Лора, — услышала я. — Возьми трубку, прошу тебя. Пожалуйста, Лора. Прости меня. Я просто не мог тебе ничего рассказать, потому что знал, что ты ужасно разозлишься, и я понимаю, что это выглядит ужасно, но Магда просто с ума сходила из-за Стива — ей было очень плохо, поэтому она запретила мне брать с собой Джессику, мы ужасно повздорили, и я сказал, что жестоко наказывать Джессику за ее собственные неудачи. Тогда она сказала, что я могу ее взять с собой при одном условии — если она тоже поедет. Я, конечно, не хотел, чтобы она ехала, но она принялась давить на Джессику, и я оказался в таком положении, что не мог сказать «нет». Я не хотел, чтобы Джессика упустила этот шанс — она ждала так долго. Но мне было очень больно, что пришлось так поступить с тобой. Я взял номер люкс, и Магда, конечно, живет не со мной, а в соседней комнате с Джессикой, и я запретил ей брать трубку. — Послышался недовольный стон. — Я запретил ей брать трубку, — печально повторил он. — Послушай, мы с тобой проведем отличный уик-энд где-нибудь, только мы с тобой, может быть, в Праге или Будапеште, нет, не в Будапеште, я хотел сказать — в Бухаресте или в Барселоне. Я столько лет не был в Барселоне, и хотелось бы…
Я нажала кнопку «Стоп». Затем приняла душ и оделась. Сегодня Первое мая. Очаровательный день. А вот я чувствую себя разочарованной, подумала я. А потом надела туфли на плоской подошве и вышла на улицу.
Я пошла по Портобелло, где несколько торговцев уже готовились к открытию своих палаток, затем прогулялась по Кенсингтон-парк-роуд, прошла мимо «Е&О», испытав болезненные ощущения при вспоминании о том, как Люк сражался с Магдой по телефону в наше первое свидание; затем прошла Лэдброук-сквер и пошла вдоль Холланд-парк-авеню, мимо станции метро, и теперь уже была на Кларендон-роуд. Я остановилась на углу. Отсюда мне был виден дом Хоуп и что шторы на окнах были задернуты. Я позвонила в дверь. Ответа не было.
— Привет, Лора, — сказала она мне по мобильному несколько мгновений спустя.
— Ты там? — спросила я.
— Нет, — отозвалась она, хихикая. — Мы тут.
— Где — «тут»?
— В «Бабингтон-хаус». Сегодня у Майка день рождения.
— И правда. Извини — я совсем забыла.
— Не беспокойся. Я решила вытащить его на выходные. Это просто рай — мы только что искупались. А ты как?
— Да я… в порядке. — Мне не хотелось портить ее чудесное настроение. — Позвони, когда вы вернетесь.
Я позвонила Флисс.
— Алло? — хрипло проговорила она. Она казалась уставшей. Должно быть, ребенок утомил ее за ночь.
— Флисс, можно я зайду к тебе? Я тут пережила такой шок, что…
— Ты пережила шок? — перебила она. — Ты не единственная! Я пережила кошмар — у нас с Хью произошла ужасная сцена.