Йонас Лиед записал в своём дневнике, что он встретился близ Лондона с Генри Армитстедом из компании «Гудзонов залив» для обсуждения возможности проведения операции по организации побега для Царской Семьи. То есть, фактически, есть основания утверждать, что Генри Армитстед вместе с Лесли Урквартом, близким другом Йонаса Лиеда и сэра Фрэнсиса Линдли (по банковской программе), могли в июне 1918 года принимать участие в попытке спасения Царской Семьи, поскольку под видом осуществления торговой коммерческой миссии они находились за пределами Мурманска.
Эта торговая миссия осуществлялась предположительно без ведома британского МИД. Теперь, однако, представляется маловероятным, чтобы так было на самом деле. Её заявленной целью была консультация по торговым отношениям и попытка поставить преграду экономическому проникновению Германии в Россию. Однако уже никогда не удастся понять, в чём заключались её истинные цели. Один из разработчиков плана британской интервенции, Ричард Улман, замечал:
«Обстоятельства, которыми сопровождалась эта экономическая миссия, до сих пор не вполне ясны… Кажется, министерство иностранных дел не имело к ней отношения».
25 июня 1918 года из Мурманска Армитстед написал письмо своему руководителю С. В. Сэйлу, возглавлявшему компанию «Гудзонов залив», и другому человеку, с которым Лиед встречался в Лондоне по поводу попытки освобождения. Сэйл вел крупные дела в Японии и служил в качестве агента в компании «Балдуин Локомотив компани», которую представлял также и Сидней Рейли. Не следует также забывать, что именно Сэйлу писал глава британской разведки Мансфилд Камминг, благодаря его за использование Генри Армитстеда в «Русской миссии». В своём письме Армитстед выражает большую озабоченность и разочарование:
«Как видите, мы все еще находимся в Мурманске, отчасти из-за того, что выход в Белое море все еще закрыт льдом, и отчасти из-за таких обстоятельств, о которых я не имею возможности написать… Насколько я могу судить, а Уркварт в целом придерживается такого же мнения, вся наша миссия в коммерческом смысле окончится неудачей по тем направлениям, которые вы предлагали. Кларк (сэр Уильям) очень любезен, но типичный бюрократ и, как большинство из них, ставит свою личную карьеру превыше всего.
…Приготовления к этому плану далеки от того, что намечалось, и мы с Урквартом достаточно говорили на эту тему. Третий член нашей миссии Ламберт является единственным штатным сотрудником и, следовательно, помалкивает… Боюсь, что Парис (позднее генерал Пэрис, в то время глава французских войск в Сибири. – Ю. Ж.) будет сильно расстроен, когда он обнаружит… и таким образом, наша миссия завершается ожиданием указаний продолжать их путешествие (курсив мой. – Ю. Ж.). Я напишу вам снова, как только смогу больше разузнать. Генри Армитстед, ответственный за дом в Мурманске, брал Йонаса Лиеда на встречу со знаменитым “С” – Мансфелдом Каммингом – директором морской разведки адмиралом (“Пузырем”) Халлом, чьи операции на море являлись частью попыток по спасению Царской Семьи и одного из великих князей Романовых. Теперь он находился в Мурманске из-за того, что выход в Белое море был “не по сезону” закрыт льдом. Он ожидал приказов продолжать не “наше путешествие”, но “их путешествие”. (…)
“Их путешествие” могло указывать на то, что он ожидал новостей о прибытии императорской семьи». (…)
Таким образом, подводя итог сказанному, можно смело говорить о том, что в «деле спасения Царской Семьи» союзниками, безусловно, был оставлен свой след, более детальные подробности которого ещё подлежат дальнейшему изучению.
Глава 2
Как происходила подготовка к убийству Царской Семьи, и санкционировал ли В. И. Ленин Её расстрел?
В своих работах, написанных с середины 1916 по 1919 годы, «вождь мирового пролетариата» В. И. Ульянов-Ленин упоминает Государя более ста раз! И при этом ни разу не подвергал Его личность хоть какому-либо серьёзному анализу.
Видимо, вторя мнению одного из своих кумиров – Ф. Энгельса, считавшего, что Николай II: «идиот, и морально, и физически расслабленный онанизмом»[38], В. И. Ленин снабжал Государя такими эпитетами, как: «Николай Кровавый», «коронованный разбойник» и пр. А весь набор ленинских обвинений в адрес Помазанника Божьего, предоставившего ему – ближайшему родственнику государственного преступника Александра Ульянова – возможность спокойно учиться в высшем учебном заведении, а также в курортных условиях отбывать ссылку в одном из самых прекрасных уголков России, сводился лишь к тому, что «коронованный разбойник» «заключал тайные договоры» и «развязал грабительскую войну»[39].
38
Это утверждал Ф. Энгельс в своём письме к А. Зорге от 10 ноября 1894 года:
«(…) Что касается прочих мировых событий – смерть русского царя, вероятно повлечет за собой перемену либо в результате движения внутри страны, либо из-за финансовой нужды и невозможности получить деньги за границей.
Не могу себе представить, чтобы теперешняя система пережила смену монарха, в результате которой придет к власти идиот, и морально и физически расслабленный онанизмом! (Этот факт известен во всех медицинских факультетов.) Профессор Краузе из Дерпта (ныне – Тарту. – Ю. Ж.), который пользовал Николая по желанию царя Александра, указал на онанизм как на непосредственную причину болезни, за что и получил от царя пощечину; тогда он подал в отставку, вернул посланный ему вдогонку орден Владимира и возвратился в Германию, где рассказал всю эту историю.) Но если заварится каша в России, то и молодому Вильгельму доведется увидеть кое-что новое. Тогда над всей Европой повеет моральный ветер, который теперь может быть нам только кстати».
К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения. Издание второе. Издательство политической литературы, М., 1966, т. 39, стр. 259.