Это длилось всего несколько часов, пока не начался отлив и я не смог пройти, по лодыжку в воде, до того места, которое называл континентом, то есть на правый берег Луары. И я преспокойно вернулся домой, где принужден был удовлетвориться семейным ужином вместо закуски на манер Робинзона Крузо, о которой мечтал; она состояла бы из сырых моллюсков, куска пекари и хлеба из маниоковой крупы!
Таким вот оказалось это плавание, столь насыщенное событиями: противным ветром, вторжением воды, затонувшим суденышком — всем, что мог пожелать в моем возрасте потерпевший кораблекрушение!
Порой меня упрекали за то, что своими книгами я подстрекаю маленьких мальчишек покидать домашний очаг и странствовать по свету. Уверен, что этого не происходит. Но если когда-нибудь дети пустятся в подобные авантюры, пусть они берут пример с героев «Необыкновенных путешествий», и тогда им будет обеспечено благополучное прибытие в надежный порт!
5
В двенадцать лет я еще не видел моря, настоящего моря! Нет! Мысленно я всегда добирался туда, садясь на спускавшиеся к устью Сены сардинщики,[27] на рыбачьи баркасы, бриги, шхуны, трехмачтовики и даже на паровые суда — в то время их называли пироскафами!
Наконец в один прекрасный день мы, мой брат и я, получили разрешение прокатиться на пироскафе номер два!.. Сколько было радости! Можно было потерять голову!
И вот мы в пути. Миновали Эндре,[28] огромное государственное предприятие, окутанное клубами черного дыма, оставили позади причалы на левом и правом берегах, Куэрон, Пеллерин, Пембёф! Пироскаф разрезал вкось широкий речной эстуарий. Вот и Сен-Назер, подобие мола, старая церковь с наклоненной колокольней, крытой черепицей из сланцев, несколько домиков или лачуг, составлявших тогда эту деревню, так быстро превратившуюся в город.
Всего нескольких прыжков хватило нам, чтобы соскочить с корабля, сбежать по покрытым фукусами[29] скалам, зачерпнуть в ладони морскую воду и поднести ее к губам…
— Но она несоленая! — сказал я, бледнея.
— Совсем несоленая! — согласился брат.
— Нас обманули! — закричал я, и в тоне моем прорвалось очевидное разочарование.
Какими же мы были глупыми! В то время наступила максимальная фаза отлива, и мы черпали ладонями со скалы просто-напросто воды Луары! А когда начался прилив, обнаружилось, что соленость воды даже превосходит наши ожидания!
6
Наконец я увидел море, по крайней мере, обширный залив с расположенными по краям речного русла косами, который открывался в океан.
После я пересекал Бискайский залив, Балтику, Северное и Средиземное моря. Сначала на простом баркасе, потом на шлюпе,[30] потом на паровой яхте. Я мог совершать большие каботажные плавания[31] для собственного удовольствия. Я даже пересек Атлантику на «Грит-Истерн»,[32] ступил на землю Америки, где — стыжусь признаться американцам — находился всего восемь дней! Что вы хотите! У меня же был обратный билет, действие которого заканчивалось через неделю.
Тем не менее я видел Нью-Йорк, жил в отеле на Пятой авеню, пересек Ист-Ривер[33] еще до постройки Бруклинского моста, поднялся по Гудзону до Олбани,[34] посетил Буффало[35] и озеро Эри, любовался Ниагарским водопадом с высоты Терепин-тауэр. Над парами водопада вырисовывалась лунная радуга, а затем, пройдя по подвесному мосту, я оказался на канадском берегу… и вернулся! Искренне сожалею о том, что больше никогда не увижу столь дорогую мне Америку, которую каждый француз может любить как сестру Франции!
Но это уже не воспоминания о детстве и юности, это память о зрелых годах. Теперь мои молодые читатели знают, с какими чувствами и в каких обстоятельствах я должен был писать эту серию географических романов. Я жил тогда в Париже, вращался в мире музыкантов, среди которых у меня остались добрые друзья, и — очень мало — среди своих собратьев по перу, которых едва знал. Потом я совершил несколько путешествий на запад, на север и на юг Европы, путешествий, куда менее необыкновенных, чем описанные в моих романах, а потом удалился в провинцию, чтобы закончить свою работу.
Этой работой было описание всей земли, всего мира в форме романов, путем выдумывания особых для каждой страны приключений, создания персонажей, характерных для той среды, в какой они действуют.
Да! Но мир очень велик, а жизнь слишком коротка!
Чтобы закончить сей труд, надо бы жить сто лет!
Ох, буду стараться дожить до ста, как господин Шеврёль![36]
Но, между нами говоря, это очень трудно!
28
Эндре — остров на Луаре, в 8 км ниже Нанта, где находились государственные заводы, специализировавшиеся на строительстве судовых паровых машин.
30
Шлюп — в морском языке этот термин относится к различным типам судов; здесь речь идет о небольшом одномачтовом судне с двумя парусами: прямоугольным сзади, косым спереди.
31
Большие каботажные плавания — плавания между портами одного государства; малый каботаж — плавание между портами, расположенными в одном морском бассейне, большой каботаж — между портами в разных морских бассейнах.
33
Ист-Ривер — река в Нью-Йорке, приток Гудзона, омывает остров Манхэттен с юго-восточной стороны.