Попущение в разграблении имущества, сложенного на площади, послужило как бы поводом к грабежу дунганских и сартовских домов отдельными лицами[51]. Вооруженные бандиты врывались в дома и требовали денег.
ЦАУ Кирг. АССР, фонд жандармского управления в г. Верном, по описи № 6 за 1916 г., стр. 74–75.
VI. Восстание в Пишпекском уезде{7}
1916 г. Августа 18 дня. Мировой судья 6 участка Пишпекского уезда, допрашивая нижепоименованного в качестве свидетеля с собл. 443 ст. Устава Уголовного Судопроизводства, и допрошенный показал:
Суван Джантаев 80 лет, киргиз Абаильдинской волости, где и живу, магометанин, неграмотный, не судился.
Сегодня утром меня, поймали за селением Покровским несколько русских солдат. Впрочем я добровольно сдался в плен, так как по поручению почетнейшего лица Абаильдинской волости, а именно Конаата Абукина, я должен был проникнуть в Токмак и сдать волостному старшине или другому начальнику приказание наших киргизских военачальников, адресованное на имя русского населения в Токмаке. Приказ этот я сам сдал солдатам, а солдаты, арестовав меня, привели в Токмак к какому-то военному начальству. Предъявленная мне бумага (свидетелю был предъявлен приказ киргизских начальников аскеров) есть тот самый приказ, который мне вручил Канаат Абукин. Я взял на себя поручение, полагал, что в Токмаке мне дадут какую-нибудь бумагу для передачи Конаату. Конаат говорил мне, чтобы я не боялся и что если меня даже и убьют, то все равно — я старик и бояться мне смерти нечего. Передача приказа в мои руки имела место на местности Буралы в присутствии 30 киргиз, между которыми находились Кокумбай Чинин, Джумгальской волости, Курман Лепесов, Курмаходжинской волости и Мурзабек Дикамбаев. Другие киргизы мне не знакомы. Планы наших киргизских военачальников мне не известны. Знаю, что солдаты наши называются «аскерами», главными военачальниками считаются: Токтосун Бектенев, Каримбай Канчатов, Кокумбай Чинан, Курман Лепесов, Мурзамбек Дикамбаев. других военачальников я не знаю. Главным начальником заторных волостей теперь считается Канаат Абукин, выбранный для этой роли вышеуказанными отдельными нашими начальниками. Относительно уничтожения киргизами целого ряда русских сел, деревень я решительно ничего не знаю. Сам я попал из-за горных волостей в Чуйскую долину всего три дня тому назад. Цель моего прибытия была одна: купить пшеницы. Во время поездки я с Канаатом встретился случайно. Вообще, спустившись с Шаминского ущелья в Чуйскую долину, я стал встречать большие толпы киргиз, вооруженных разным оружием: пиками, шашками и изредка ружьями. Для чего киргизы вооружались, я не знаю. Где киргизы достали оружие, кто обучает или обучал их военному искусству и существуют ли сейчас между киргизами какие-нибудь военнопленные или иностранные подданные, подстрекающие к восстанию, я не знаю. Какая цель восстания — я объяснить не имею возможности. Вообще я отказываюсь дать показание о том, что сейчас происходит среди киргиз и какие цели ими преследуются [52].
Прочитано — неграмотный. Переводил Манаев. Подпиеал Мировой судья Волков. Присутствовал товарищ прокурора Камаринец.
Мировой судья Волков
1916 года августа 20 дня.
ЦАУ Кирг. АССР, фонд мирового судьи 6-го участка Пишнекского. уезда № М-25/115 за 1916 г.
1916 г. сентября 1 дня в с. Токмак я отдельного корпуса жандармов ротмистр Железников в присутствии товарища прокурора верненского окружного суда Камаринец допрашивал нижепоименованного, который показал:
1) Зовут меня Дюшаке Мамербаев, лет имею 30, вероисповедания мусульманского, звание мое киргиз Бураминской волости, Пишпекского уезда, под судом и следствием не был, проживаю в своей волости.
На предложенные мне вопросы отвечаю: «Я был задержан около полудня казаками верстах в 30–35 от Токмака, вчера около постоялого двора Джакпая (по разъяснению переводчика эта местность около Шаманского перевала, но по эту сторону хребта). Я вчера утром до восхода солнца выехал из долины реки Кочкора со своим товарищем Садыгалы Батырбековым, чтобы отыскать потерявшийся скот. Здесь нас отыскали казаки. Я и товарищ испугались казаков и бросились бежать от них. Казаки погнались за нами, товарища убили, а меня задержали и доставили в Токмак.
52
Суван Джантаев казнен в Токмаке по приговору военно-полевого суда при Отарском карательном отряде, состоявшем под командой подъесаула Бакуревича. Суд был 18 августа, и приговор был немедленно приведен в исполнение.