Мятеж этот сопровождался ужасными грабежами и убийствами, носившими чисто азиатский характер, мужское население поголовно убивалось, дети же и женщины подвергались гнусным насилиям и уводились в горы, где они принуждались выйти замуж за киргиз, изменив предварительно свою веру[73].
Первая волна беглецов в пределы Китая, состоявшая исключительно из дунган, совершенно была неожиданна для китайских властей и застала их врасплох, чтобы противодействовать ей хоть сколько-нибудь. Первые партии дунган, в несколько человек, начали появляться в гор. Уч-Турфане, ближайшем пограничном пункте, 15–16 августа, в дальнейшем поток этот начал возрастать до нескольких тысяч в день, так как помимо русских дунган бежали китайцы и китайские дунгане, занимавшиеся торговлей и другими профессиями. Поведение всей этой массы было настолько угрожающим, что согласно донесениям командированного мною в Уч-Турфан драгомана Консульства коллежского секретаря Стефановича китайские власти сами опасались возможности подобных беспорядков в своих пределах, поэтому о каких-либо мероприятиях, направленных к задержанию или выселению бежавших, на чем настаивал перед китайскими властями коллежский секретарь Стефанович, не могло быть и речи, все усилия китайских властей, не располагающих к тому же достаточными военными силами в гор. Уч-Турфане, были направлены к тому, чтобы избежать скопления беглецов в самом городе и предотвратить раздачей хлеба и провизии возможный голодный бунт этих измученных дорогой беглецов.
В первых числах сентября в китайских пределах начали появляться небольшими партиями киргизы. Располагая большими стадами скота, не позволявшими им быстро двигаться, киргизы в своей, массе начали переходить китайскую границу только в 20-х числах сентября. К этому времени в Семиречье собралось достаточно вооруженных сил, которые, энергично преследуя их (киргиз), загоняли бунтовщиков в Китай. Киргизы двигались в китайские пределы в 2-х направлениях: 1) мимо Нарынского укрепления через долину Аксай на перевалы Туругарт и Кельтебук в верховьях реки Кокшал, и 2) на юг от города Пржевальска через перевалы Бедель и Кайче, откуда попадали в Уч-Турфанский и Аксуйский оазисы. Первое направление оказалось затруднительным для движения большими массами: близость укрепления Нарынского о его гарнизоном являлась постоянной угрозой для мятежников в случае движения на Туругарт, помимо этого пограничные горы здесь имеют настолько суровый и непривлекательный вид и за отсутствием пастбищ не могли служить приманкой для киргиз. Поэтому через Туругарт на Чакмак направились только те киргизы, которые до начала беспорядков кочевали на юге от Нарына, и они попали сюда в количестве не более 2-х волостей, что объясняется также отсутствием волнений в больших размерах среди киргиз Нарынского участка. В противоположность первому направлению, куда двинулась незначительная часть киргиз, вся масса мятежников с главарями направилась через Бедель в Уч-Турфан и Аксу; близость этих оазисов с хорошими пастбищами к русской границе, незащищенность в этом направлении границы и перевалов дали возможность киргизам беспрепятственно двинуться сюда стихийным потоком. Здесь скопилось. свыше 20 волостей численностью свыше 30 000 человек.
Переходя к допросу о характере отношений китайских властей к мятежникам, то, за исключением единичных фактов, эти отношения должны быть определены как отрицательные, и китайцы чужды всяких симпатий к мятежникам. Это объясняется тем, что в прошлом Китайского Туркестана все волнения и мятежи имели своими источниками выходцев из бывшего Кокандского ханства, а также у всех еще в памяти восстание дунган. Поэтому с появлением первых же партий мятежных дунган и киргиз китайские власти, опасаясь возникновения волнений среди своих подданных, в ответ на мое ходатайство о недопущении мятежников вглубь на китайскую территорию, приняли соответствующие меры, сообразуясь с наличностью военных сил, которые имелись в их распоряжении. Я не могу не отметить внимательного и предупредительного отношения со стороны Кашгарского Титая-ма[74], который в ответ на мою просьбу не допускать киргиз на китайскую территорию, перешедших границу в районе Туругарта, принял меры к выселению их путем морального воздействия, направив ко мне уполномоченных, заявивших о своем желании возвратиться в русские пределы и клятвенно обещавших всегда подчиняться повелениям русской власти. Таким путем мне удалось направить обратно в Россию киргиз в количестве трех волостей, находившихся в районе перевалов Туругарт и Кельтебук{17}.
73
Здесь видна явная тенденция бесчинства военных частей отнести в основном на счет восставшего киргизского населения.