Таким образом, руководство ГУЛАГа, пытаясь распылить лагерные подпольные организации, само распространяло «вирус мятежа». В некоторых случаях целью штрафных этапов было обезглавить сопротивление, создать невыносимые условия для подпольщиков в тяжелых северных лагерях, находящихся под контролем сук. В других, например в Камышлаге, администрация пыталась быстрее избавиться от непокорных заключенных, перебросив их в другой лагерь. Несомненно, центром, где зародилось организованное сопротивление, был Песчанлаг. Документы и воспоминания, отражающие первые этапы этого процесса, мной пока не обнаружены.
Одним из самых трагических восстаний в послесталинском ГУЛАГе был Кенгирский «сабантуй» в Степном лагере. Говорят, что впервые это слово сорвалось с брезгливых губ генерала Бочкова, приехавшего из Москвы вести переговоры: «Вот устроили сабантуй!» И чуткие к острому слову зэки подхватили: «Да, именно сабантуй». «Потому что сабантуй по-татарски праздник. А это и был праздник, хоть все так трагически и кончилось», — пояснила мне американка Норма Шикман, первая из встреченных мной очевидцев тех событий. Так сабантуем до сих пор и зовут Кенгирское восстание между собой его участники… Сабантуй пронзительно и точно описан А. И. Солженицыным в главе «Сорок дней Кенгира» в третьем томе «Архипелага ГУЛАГ». Одним «из самых прекрасных гимнов бунту, сложенных в нашем веке», назвал это повествование известный филолог Жорж Нива[57]. Со времени выхода солженицынского трехтомника опубликованы десятки воспоминаний и свидетельств участников событий[58], многие документы, а также две монографии[59]. И хотя такая широкая известность Кенгирского восстания избавляет меня от необходимости последовательно излагать канву событий, следует признать, что загадок в этих событиях до сих пор остается немало. Именно на них я сосредоточу внимание.
Одна из таких загадок — почему в политической зоне, в особлаге, вдруг появился этап бытовиков? Скрывалось ли за этим желание укротить набиравшее мощь сопротивление политзэка при помощи испытанного средства — «социально близких» уголовников? Был ли в том хоть какой-то расчет?
Джезказганский комбинат, а именно его строило Кенгирское отделение Степлага, рассматривался как «важнейшее предприятие медной промышленности», очередная социалистическая стройка века. В связи с этим «лимитная численность» заключенных в Степлаге приказом по МВД СССР от 16 июля 1951 года была увеличена с 19 тысяч до 25 тысяч[60]. Но запланированного уровня население Степлага так и не достигло — во время «сабантуя» 10 июня 1954-го оно составило 20 698[61], то есть даже меньше, чем в начале года (21 090 на 1 января 1954-го[62]). Для усиления работы джезказганских предприятий Совет министров СССР Распоряжением № 3206 от 29 марта 1954 года обязал МВД пополнить Степлаг на 4000 заключенных в течение марта — апреля (то есть задним числом!)[63]. Но где же найти четыре тысячи зэка в 1954 году, когда репрессивная машина уже начала сбавлять обороты? Вероятно, именно поэтому с 6 апреля 1954 года МВД установило в особых лагерях режим, предусмотренный для ИТЛ. Заключенные в Степлаге никаких послаблений не заметили, но нововведение давало начальству возможность населять «бытовиками» особые лагеря, ответственные за важнейшие социалистические стройки. Но и найти бытовиков для Степлага после обвальной «ворошиловской» амнистии оказалось делом не простым. Всего за апрель в Степлаг прибыло чуть больше трети запланированного числа — «1400 человек, оказавшихся полностью нерабочим составом — „отказчиками“»[64]. Понятно, что ИТЛ, которые также были частью плановой экономики, стремились избавиться в первую очередь от самых непокорных заключенных, срывающих им план. К такому пополнению оперработники Степлага, привыкшие иметь дело с политическими, оказались совершенно не готовы. Вот что писал мне замначальника оперчасти 5-го лаготделения Степлага в пос. Джезды Ф. М. Краснянский[65]: «Через несколько дней [после начала] сабантуя мне позвонили — „встречай вагонзак“. И действительно прибыл вагонзак, человек 40 сам[ых] отпетых бандюг, рецидивистов и уби[йц]. На второй день из их числа явились ко мне три человека и предъявили требования: „На работу не пойдем — мы не ишаки, камеру на ночь не закрывать — иначе разнесем весь барак“ и улучшить им питание. Кроме того, [они] проводили уже подготовку к подобному восстанию, нам было изве[ст]но по агентурным данным.
58
Краткая библиография воспоминаний о Кенгирском восстании: Б а б и н Л. Лучше смерть. — В газ.: «Аргументы и факты», 1990, № 41; Б а т о я н В. Г. Восстание в Кенгире. «Иметь силу помнить». М., «Московский рабочий», 1991, стр. 81 — 101; «Воспоминания о Кенгире». — В сб.: «Сопротивление в ГУЛАГе». М., «Возвращение», 1992, стр. 187–200; Бершадская Л. Л. Растоптанные жизни. Рассказ бывшей политзаключенной. Париж, «Пять континентов», 1975; Мерсон-Дейнека А. Он коснулся меня. По материалам устных воспоминаний Любови Бершадской. Киев, изд-во Международ. ассоциации «Христианский мост», 1996; Варкони-Лебер Франц. «Пока однажды…». — «Континент», 1975, № 3, стр. 323–361; (вероятно, его же под псевдонимом) Франк В. Восстание в Кенгире. — «Социалистический вестник», 1956, № 6, стр. 104–110; Войтович Оксана. Спогади з повстання полiтв’язнiв Кенгiру. — В сб.: «Нацiональна-визвольна боротьба 20–50 рокiв ХХ ст. в Українi». Київ — Львiв, 1993, стр. 266–268 (на украинском языке); Войцехович- Рафальска О. Нас було десять тысяч у Кенгiрi. Бiль. Львiв, «Мемориал», 1990, стр. 102–116 (на украинском языке); Гричаник-Витт А. Тяжелая молодость. — «Воля. Журнал узников тоталитарных систем», 1994, № 2–3, стр. 323–327; Грунин Ю. В. Кенгир, год 1954-й. — «Знамя», 1990, № 3; «Спина земли». Астана, «Алем», 1999, стр. 90 — 126; Дземiдовiч Надзея. Век так ня будзе. — В сб.: «Apxiў Найноўшай Гiсторыi», Минск, 2002 (на белорусском языке); Караташ Володимир. На баррикадах Кенгiра. Тернопiль, «СорокА», 2008 (на украинском языке, там же собраны воспоминания участников восстания: Анны Людкевич-Караташ, стр. 169–176; Миколы Петрощука, стр. 181–198; Степана-Романа Гураля, стр. 199; Оксаны Арабська-Войтович, стр. 200–204; Ивана Буряка, стр. 205–210 и др.); Кекушев Н. Л. Звериада. М., «Юридическая литература», 1991, стр. 122–145; Михайлевич А. У Кенгирi 40 лiт тому… — «Бойкiвська думка», 19 липня 1994; Пинчуков И. Я просил расстрела… — «Воля. Журнал узников тоталитарных систем», 1994, № 2–3, стр. 328–332; Тамарина Р. М. Судьба отцов, судьба детей. — «Огни Алатау», 1989, 20–28 июня; «Шепкой в потоке». Томск, «Водолей», 1999 (третье, дополненное издание воспоминаний); У с т е н к о З. «Это было, было…». — «Джезказганская правда», 1991, 7 сентября; «To the Ukrainians in the Free World». «The Ukrainian Review», London, 1956, p. 24–26 (письмо о лагерных восстаниях в Горлаге 1953 г. и в Степлаге в 1954 г., переданное из советских лагерей с заключенными иностранцами на Запад). По словам А. А. Михайлевич (интервью автору этой статьи), она помнит, как это или подобное письмо писалось в Дубровлаге в 1955 г.
59
Алланиязов Т., Наймушина О. «…Неповиновение надо пресечь…». К истории восстания заключенных 3-го отделения Степного лагеря МВД СССР (16 мая — 26 июня 1954 года). Документы. Факты. Суждения. Алматы, «Фонд XXI век», 2004; А л л а н и я з о в Т. Карлаг. Кенгирское восстание. К истории восстания заключенных 3-го отделения Степного лагеря МВД СССР (16 мая — 26 июня 1954 года). Караганды, «Болашак-Басла», 2010.
62
«Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. 1923–1960». Составитель col1_0, «Звенья», 1998, стр. 403.
65
Письмо автору от 20 ноября 1990 г. (по почтовому штампу), опубликовано в: «Воля. Журнал узников тоталитарных систем», 1994, № 2–3, стр. 341–344.