Она чувствовала, что попытки объясниться только омрачают Провидение словами без смысла.[201] В конце концов Гарриет чистосердечно призналась во всем декану.
— Не знаю, получил ли он мое письмо и надо ли ему рассказывать, если нет. Я уверена, что на него можно положиться. Но что скажут ректор и профессорская… Я не ожидала, что он вот так вдруг здесь появится.
— Думаю, вы сделали самое разумное, что только можно было сделать, — сказала мисс Мартин. — Но я бы на вашем месте не распространялась об этом в колледже. Пусть приходит, если захочет, и вывернет нас всех наизнанку. Джентльмен с такими манерами легко заставит Высокий стол плясать под свою дудку. И как хорошо, что он историк — это расположит к нему мисс Гильярд.
— Никогда не думала о нем как об историке.
— Ну, во всяком случае, он получил Первую степень. Вы не знали?
Она не знала. Не потрудилась узнать. Она никогда мысленно не связывала Уимзи с Оксфордом. Опять повторялась та же история, что и с министерством иностранных дел. А ведь ее безразличие могло его ранить.
Гарриет ощутила себя бессердечным и неблагодарным чудовищем.
— Мне говорили, что он считался одним из самых многообещающих стипендиатов своего года, — продолжала декан. — А. Л. Смит был о нем весьма высокого мнения.[202] Жаль, конечно, что он бросил историю, но, разумеется, никто и не ждал, что он посвятит себя академической деятельности.
— Разумеется, — сказала Гарриет.
Значит, декан наводила справки. Естественно. Наверное, вся профессорская могла бы снабдить ее подробнейшей информацией об университетской карьере Питера. И неудивительно: для них это главное. Но она и сама могла бы найти пару минут и заглянуть в Календарь.[203]
— Куда мне отвести его, когда он придет? Я могла бы принять его у себя в комнате, но это послужит дурным примером студенткам. И там тесновато.
— Вы можете побеседовать в моей гостиной. Гораздо лучше, чем в общих комнатах, если вы собираетесь обсуждать это мерзкое дело. Любопытно, получил ли он письмо. Возможно, живой интерес в его проницательных глазах был вызван тем, что я — подозреваемая. А я-то отнесла это на счет собственной неотразимости! Он опасен, хоть сразу и не скажешь.
— Потому и опасен. Если он прочитал мое письмо, то знает, что вы вне подозрений.
Они получили ответы на некоторые вопросы, когда пришли в колледж и нашли в ячейке Гарриет записку от Питера. В ней говорилось, что Уимзи добрался до Лондона в субботу. Обнаружил, что в министерстве иностранных дел его ждет письмо от Гарриет. «Я звонил, но не стал называть свое имя, поскольку не знал, хотите ли вы, чтобы я лично участвовал в этом деле». До вечера он был занят, потом приехал на автомобиле в Оксфорд, успел к ужину, повидался с оксфордскими друзьями, ректор любезно пригласил его остаться на ночь. Зайдет завтра, постарается ее застать.
И вот она ждала его в гостиной декана, нетерпеливо наблюдая, как летнее солнце пробивается сквозь ветви платана в Новом дворе и на дорожке танцует узорчатая тень. Наконец раздался стук в дверь. Сказав «Войдите!», она поняла, что это обычное вежливое слово приобрело поразительную значимость. На горе или на радость, она вызвала взрывоопасную силу, чтобы взломать здешний упорядоченный уклад. Она открыла чужому брешь в стене, приняла сторону Лондона против Оксфорда — сторону мира против монастыря.
Но когда он вошел, она почувствовала, что это ложный образ. Он вступил в эту тихую комнату так, что стало ясно: он находится здесь по праву.
— Здра-асте, — сказал он со слабым отзвуком прежней беспечной манеры. Затем снял мантию и бросил ее на диван возле мантии Гарриет, а шапочку положил на стол.
— Я нашла вашу записку, когда вернулась. Значит, вы прочитали письмо?
— Да. Простите, что вам пришлось столько с ним возиться. Я в любом случае собирался в Оксфорд и решил приехать поскорее, чтобы повидать вас. Рассчитывал зайти еще вчера вечером, но не смог отвязаться от разных людей и, кроме того, решил, что лучше предупредить вас о своем появлении.
— Хорошо, что вы приехали. Садитесь.
Она подвинула ему кресло, и он довольно тяжело в него опустился. Ее кольнуло странное волнение — в ярком свете она заметила, как он осунулся, как заострился его подбородок, виски, скулы.
— Питер, вы выглядите так, будто устали до смерти. Что вы делали все это время?
— Разговаривал, — ответил он с досадой. — Слова, слова, слова. Все эти бесконечные недели. Я профессиональный забавник министерства иностранных дел. Вы не знали? Ну, знайте. Они нечасто зовут, но я стою в кулисах, готовый мчаться по первому зову. Если что-то случается — скажем, какой-нибудь секретарь младшего секретаря, у которого плоховато с тактом и еще хуже с французским, умудряется неловко выразиться на торжественном обеде, — то дежурный краснобай тут же спешит на помощь, чтобы все снова пришли в хорошее расположение духа. Я приглашаю людей на ланч, рассказываю им забавные истории, привожу их в благодушное настроение. О боже! Что за игра!
202
Артур Лайонел
203
Ежегодно выпускаемый Оксфордский календарь содержит подробнейшую информацию об университетских церемониях, должностях, стипендиях, а также обо всех членах университета.