— Петр, поезжай к замку Фарли.
Это означало: решение принято и до самого пункта назначения князь больше не произнесет ни слова.
Уже подъезжая к замку, князь Хованский увидел белый «Пежо» великой княгини Ксении Александровны[53], родной сестры Николая II, к которой он благоволил с молодости. Запершись в своем имении Виндзор, великая княгиня редко его покидала, разве что по крайней необходимости. Интересно, какие такие дела могли заставить ее приехать в замок?
— Притормози, — распорядился князь Хованский, надеясь хотя бы в окно увидеть великую княгиню.
В приоткрытом окне ненадолго возник профиль Ксении Александровны. Одетая по обыкновению во все темное (после смерти мужа она не признавала другие цвета), она даже в преклонном возрасте выглядела очаровательно. Ее сосредоточенный взгляд был устремлен вперед, она словно что-то внимательно изучала в сгустившихся сумерках.
Фредерика Митчелла-Хеджеса разыскивать не пришлось, он оказался возле часовни, где о чем-то оживленно беседовал с гостями. Похоже, что ему очень нравилось его нынешнее положение и он нередко лично проводил экскурсии по замку, красочно рассказывая про его блестящее прошлое. В эти минуты он сбрасывал с себя десяток годков, даже его сутулость, в другое время заметно старившая его, в такие моменты пропадала.
Заприметив князя Хованского, хозяин замка приветливо поздоровался и с веселой улыбкой продолжил:
— Что-то вы зачастили к нам. Впрочем, что я говорю, я всегда рад вас видеть. Пришли еще раз посмотреть на икону?
— Именно так.
— Она стоит того.
— Я видел выезжающую из замка Ксению Александровну, — сдержанно произнес Хованский.
— Вы с ней знакомы? — удивленно спросил Митчелл-Хеджес.
— С давних пор, — с грустью в голосе отвечал князь Хованский. — Это было совсем в другой жизни. Признаюсь, я был даже в нее влюблен. Да что я говорю! В нее влюблялись все, кто видел ее хотя бы однажды! Удивительная женщина. Вот только судьба была к ней немилосердна.
— Она красива даже в этом возрасте, — заметил Фредерик.
— Это правда… Мне известно, что сейчас она редко выезжает из своего имения. Должна быть какая-то очень значительная причина, чтобы она покинула свое имение и приехала к вам.
— Представляете, она хотела купить у меня Казанскую икону Божьей Матери, — воскликнул хозяин замка. — Мне пришлось ответить ей отказом.
— Ах вот оно как!
— Не только великая княгиня интересуется иконой… Не так давно мне предложил хорошую цену за Казанскую икону коллекционер из Америки… Не буду называть имени, он очень известный.
— Вы ему тоже отказали…
Слегка поморщившись, Митчелл-Хеджес отвечал:
— В этом случае икона висела бы в качестве экспоната в его домашнем музее, и никто о ней даже не узнает. Я бы хотел для нее другой судьбы.
— Понимаю вас… Вы бы хотели, чтобы она служила верующим, паломникам.
— Именно так! Поначалу, когда я ее приобретал, то думал, как и всякий коллекционер, которому интересно купить очень дорогую и известную вегць. А потом я понял, что эта икона настолько великая, что она не умещается даже в моем замке. Лучше всего, если она будет находиться в каком-то православном храме, и я всерьез думаю об этом.
— А ведь я пришел к вам именно с таким предложением.
— Вот как? Готов выслушать.
— Не буду вдаваться в детали, но у меня остались в Советской России серьезные связи с православной церковью. В Синоде стало известно, что Казанская икона Богородицы находится в вашем замке, и Русская православная церковь хотела бы ее приобрести.
— Весьма неожиданное предложение. Не знаю, готов ли я… Что они еще сказали?
— Вы хотите услышать правду?
— Разумеется.
— В патриархии заверили, что Казанская икона Божьей Матери вам не принадлежит… Даже если вы приобрели ее за очень большие деньги… Она принадлежит людям России и русской православной церкви. Там она будет в почете и обретет достойное ее величие и почитание, каких нигде не будет.
— Интересное заявление, — помрачнел Митчелл-Хеджес. — Никогда не думал об этом. Пожалуй, я повременю, пусть икона пока останется у меня.
— Вы даже не осознаете, что значит для русских эта икона. Иначе вернули бы ее незамедлительно!
— А вот и представляю! Иначе бы я ее не купил.
Скупо улыбнувшись, князь произнес:
— Догадываюсь, о чем вы думаете. Вами движет чувство тщеславия. Миллионы людей в России мечтают увидеть ее хотя бы одним глазком. Да что там увидеть, хотя бы уверовать, что святыня уцелела! А у вас она висит на стене, и вы имеете возможность каждый день не только смотреть на нее, но даже притронуться к ней. Вас можно считать по настоящему счастливым человеком.
53
Ксения Александровна Романова (1875, Санкт-Петербург — 960, Виндзор, Великобритания) — великая княгиня, дочь императора Александра III, сестра российского императора Николая II.