Мудрая редакция «Голоса» не догадается ли теперь, кто же в самом деле восстановляет худшую «фракционность»: те ли, кто одинаково клеймит социал-шовинизм, где бы он ни проявлялся, или те, кто в интересах защиты людей своего кружка царистское объявляет антицаристским...
Мартов делает еще формальный отвод. Манифест-де принадлежит только нескольким ликвидаторам и не получил никакой «официальной санкции». Мы повторяем: манифест есть выражение взглядов тех ликвидаторов, которые создали направление в России и все эти годы вели всю массовую ликвидаторскую работу в России. История повторяется. В 1910 г. группа «Нашей Зари»[150], тоже не имея никакой «официальной санкции», фактически провела свою политику против партии. Мартов вначале тоже был «не совсем» согласен. Добрые люди «возлагали надежды» и пр. Как это кончилось — об этом едва ли стоит подробно напоминать.
Социал-демократ. 1915. 1 февр.
ВОЙНА И СУДЬБЫ НАШЕГО ОСВОБОЖДЕНИЯ
«...Всякий русский, который стал шовинистом, раньше или позже поклонится царизму»...
Впервые опубликована в «Социал-демократе» (1915, № 38, 12 февраля).
В 1891 году Фр. Энгельс жаловался на то, что «и среди русских революционеров господствует иногда большое незнакомство с той стороной русской истории», которая называется внешней политикой царизма. Энгельс психологически объяснил это тем, что русским революционерам царское правительство настолько ненавистно, и мы в такой мере презираем его, что начинаем его считать совершенно неспособным сделать что-нибудь разумное, полагая, что ему одинаково помешают в этом и его ограниченность, и его развращенность.
Нельзя представить себе ничего более рокового для нашего движения, как если бы мы и теперь заслуживали такого упрека.
«Внешняя политика, — писал тот же Энгельс, — безусловно является той стороной, где царизм силен, очень силен. Русская дипломатия (...«столь же бессовестная, сколь и талантливая банда») являет собою вид некоего иезуитского ордена[151] современности. Этот орден достаточно силен, чтобы в случае необходимости взять верх над прихотями царя и справиться с разложением внутри собственной страны».
Теперь мы вновь воочию видим эту «сильную, очень сильную сторону» царизма — его внешнюю политику, успехи которой Энгельс объяснял на редкость благоприятным географическим положением, энтографическими особенностями русских пограничных областей, естественными богатствами и т.д. Не надо обманывать себя. В подготовке нынешней войны, в той благоприятной для царизма группировке держав, которая создалась, добрая доля «заслуг» принадлежит иезуитскому ордену, называемому русской дипломатией. Царизм поставил громадную ставку, и — горе нашей стране, если он ее выиграет. Нет никакого сомнения, если что-либо может надолго отсрочить гибель царизма, то именно нынешняя война.
Как в Турции внутренняя политика Абдул-Гамида[152] привела к полному бессилию на внешней арене, к тому, что Турция должна была начать распродаваться распивочно и на вынос иностранным державам, так в России большой внешний успех «иезуитского ордена» может привести к тому, что «внутренняя политика Николая Романова, истерзавшая нашу родину, упрочится еще на долгие годы.
Режим 3-го июня[153], увенчанный внешней победой, становится во сто раз сильнее в его борьбе против русской демократии. Самое опасное, что можно себе представить для судеб внутреннего развития какого-либо народа, это — большая внешняя победа угнетающего его реакционного правительства. Новый приток крови в дряхлеющий организм даст силу уже цепеневшей руке царизма с еще большим остервенением сдавить горло России, и без того задыхающейся в тисках романовской монархии.
Никогда еще связь внешней политики России с судьбами ее внутренней жизни, с судьбами ее освобождения, ее пробуждения к новой жизни — не была так ясна, как в нынешней войне. Пятилетие 1903 — 1908 гг., начиная с эпохи непосредственной подготовки к японской войне до аннексии Боснии-Герцеговины, является сумерками внешней политики царизма, годами унижений и поражений для российского «иезуитского ордена». В эти годы мы опять слишком привыкли думать, что российский царизм и в области внешней политики ни на что не способен, мы преувеличили его внешние поражения, хотя бы собственными глазами видели, как, несмотря ни на что, царизм в 1905 — 1906 гг. все-таки на внешней арене нашел главный козырь для подавления революции (французские займы, поддержка со стороны Германии и т.д.). Теперь уже совершенно ясно, что в пятилетие 1909 — 1914 гг. царизм все время готовился к реваншу в области внешней политики, и в настоящий момент идет уже прямая борьба за реализацию результатов этой подготовительной работы.
150
«Наша заря» — ежемесячный журнал меньшевиков-ликвидаторов. Выходил в Петербурге в 1910 — 1914 гг.
151
Иезуитский орден — «Общество Иисуса», основан в 1534 г. в Париже Игнатием Лойолой. Орден стал главным орудием Контрреформации. Основные принципы организации ордена: строгая централизация, повиновение младших по положению старшим, абсолютный авторитет главы ордена Считали допустимым ради «вящей славы божьей» любое преступление.
152
Абдул-Хамид II (1842 — 1918), турецкий султан. Установил деспотический режим. После Младотурецкой революции (1908) низложен.
153
Закон 3 июня 1907 г., изданный одновременно с разгоном II Государственной думы, значительно изменил состав Думы. В ней становились преобладающими земледельческие элементы и ощутимо уменьшалось представительство от окраин, дававшим в первые две Думы более левые элементы. В то же время он предоставлял администрации простор для желательной в правительственных кругах кройки избирательных участков и избирательных курий (разделение избирателей на группы по сословному, имущественному признаку). Законом 3 июня начинается крайняя дворянская реакция в стране.