Эксплуатирование плодов буржуазного развития в интересах усиления власти крепостников и царизма может иметь шансы на успех лишь при замедленном темпе всего развития. Ускорение этого темпа в связи с промышленным оживлением, находящимся в связи именно с урожаями, должно будет поставить все классы общества перед всеми теми задачами, которые оставил неразрешенными 1905 г. И тогда новый и неизбежный промышленный кризис опять поставит на боевую ногу революционные классы русского общества.
Столкновения и пререкания крепостнических и буржуазных партий, в которых находит себе отклик противоречие между задачами контрреволюции и задачами развития страны, найдут тогда свое решение в новом, открытом столкновении классов.
И в этом столкновении пролетариат, которого хотела бы, но не может задушить контрреволюция, опять во имя своих классовых задач призван будет сыграть роль вождя и гегемона в борьбе. Уже одно его пробуждение и выступление на политическую арену, с которой тщетно гонит и будет гнать его контрреволюция, обостряет все отношения. И перед ним станет та же задача: придать неизбежному кризису революционный характер борьбы за власть и парализовать попытки либерализма спасти царизм соглашениями с ним. Революционные традиции российского пролетариата, его революционные классовые потребности, сопротивление его партии всем разлагающим и «упразднительным» тенденциям, в таком обилии порождаемым атмосферой торжествующей контрреволюции — в этом залог того, что пролетариат окажется на своем посту в новой фазе российской революции.
***
«Мы беспощадны и не требуем никакой пощады от вас», — кинул Карл Маркс своим судьям, когда они попытались судить в его лице пролетарское течение в революции 1848 г. С этими же словами стоит перед контрреволюцией революционный пролетариат России. Его надежды покоятся не на том, что его будет щадить контрреволюция.
«Другой ветер» дует в Европе и в Азии, во всем цивилизованном и цивилизующемся мире. Революционные волны, поднятые великим движением российского пролетариата, катятся по всей Европе. Они должны будут в известный момент вернуться к своей исходной точке. В атмосфере оживления революционной борьбы международного пролетариата новый удар, нанесенный российским пролетариатом, будет для старой России окончательным ударом.
Там же. С. 539 — 548.
НА ПОРОГЕ РЕВОЛЮЦИИ
Впервые опубликована в «Социал-демократе» (1913, № 32, 15 декабря).
На происходившем недавно съезде партии 17-го октября ее руководитель А. Гучков сказал: «Попытка октябризма примирить власть и общество потерпела неудачу... Нашему терпению пришел конец одновременно с нашей верой... Мы идем к неизбежной, тяжелой катастрофе».
Партия октябристов была во все время контрреволюции главной серьезнейшей поддержкой правительства. Ее руководитель Гучков — завзятый реакционер, друг Столыпина, московский купец, готовый стать на колени перед любым временщиком, который покажется ему гарантией от народной революции.
И если подобная партия устами подобного политического деятеля заявляет, что она потеряла веру в правительство, это значит, что революция действительно стучит в дверь романовской монархии.
Устами Гучкова говорил страх и отчаяние, страх перед надвигающейся народной бурей и отчаяние в способности господствующего режима предупредить эту грозу.
В декабре 1905 года во дворце усмирителя восставшей Москвы был заключен союз между дворянством, октябристской буржуазией и шайкой лакеев царя во имя подавления крестьянской и пролетарской революции. В 1907 г. этот союз был оформлен в виде создания Государственной Думы, из которой были изгнаны представители народа и которая была отдана под надзор Государственного Совета[185] придворной камарильи.
Введя военно-полевые суды, поставив тысячи виселиц, превратив суд в застенок, сослав на каторгу социал-демократических депутатов, отдав население на поток и разграбление местным сатрапам, «облеченным» чрезвычайными «полномочиями», ограбив права у рабочих и отдав деревню кулакам и стражникам, контрреволюция полагала, что тем самым она раз навсегда положила предел революционному движению.
185
Государственный Совет — высший совещательный орган Российской империи в 1810 — 1917 гг. Председатель и члены назначались царем. Обсуждал внесенные министрами, а после создания Государственной думы рассмотренные ею законопроекты до их утверждения царем.