— Аконитин содержится в растении, которое называется борец[83], — заметила Таппенс.
— Не умничай. Смотри лучше, что получается. Убийца подбрасывает на кухню пучок смертоносной зелени. В результате все присутствовавшие за столом получают небольшую дозу яда, а Мэри Джордан — смертельную, потому что тот же яд подмешали ей в кофе! Все чувствуют недомогание, а Мэри Джордан умирает. Естественно, тут же проводят расследование, и выясняют, что произошла трагическая ошибка. Пусть даже и роковая, но все же ошибка. А Мэри Джордан просто не повезло: она оказалась более других чувствительна к этому яду. Это должно было казаться настолько очевидным, что никому, наверное, и в голову не пришло заподозрить что-то неладное.
— А еще лучше, — предложила Таппенс, — было подсыпать ей яд на следующее утро. Например, в чай, и большую дозу…
— Не сомневаюсь, дорогая, ты бы так и поступила.
— Ну хорошо. С этим, вроде, разобрались. А как со всем остальным? Кто это сделал и почему? Во-первых, у кого «из нас» — то есть «из них» — была такая возможность? Ведь, что ни говори, для этого нужно было каким-то образом пробраться в дом. Хотя… Для этого достаточно рекомендации каких-нибудь знакомых. Что-нибудь вроде: «Приютите, пожалуйста, на денек моих дальних родственников, мистера или миссис таких-то. Они будут проездом в ваших краях и просто мечтают взглянуть на ваш чудный садик». Это ведь несложно устроить.
— Пожалуй.
— А что если этот кто-то, — продолжала Таппенс, — живет в деревне и по сей день? Это прекрасно бы объяснило вчерашнее происшествие.
— Происшествие? — насторожился Томми.
— Ну да. Вчера, когда я спускалась на этой злополучной тележке с холма, у нее вдруг отлетели колеса, и я полетела прямо в араукарию. Хорошо еще… В общем, неважно. А самое интересное, что на днях я просила старика Айзека как следует осмотреть Верного Дружка, и он-таки это сделал.
— Да?
— Представь себе. А вчера, когда я упала, осмотрел ее снова и… В общем, ему показалось, что кто-то ослабил гайки.
— Таппенс, — медленно проговорил Томми, — тебе не кажется, что это уже слишком? Сначала стекло в оранжерее, теперь гайки…
— Думаешь, кто-то действительно хочет нам помешать? Но это значит…
— Это значит, — подхватил Томми, — что в доме и впрямь что-то спрятано.
Они переглянулись. Таппенс открыла рот, подумала и снова его закрыла. Когда это повторилось трижды, Томми не выдержал.
— А что он сказал? Я имею в виду старину Айзека.
— Что этого следовало ожидать, поскольку тележка проржавела насквозь.
— И, вдобавок, в ней кто-то ковырялся.
— Да, — ответила Таппенс, — он в этом уверен. «А, — сказал, — опять пацаны залезли. Их, обезьянышей, хлебом не корми, дай чего-нибудь открутить! Жаль я не видел. Всыпал бы по первое число. Видать, ночью забрались». Я спросила, может, просто, пошутил кто?
— А он?
— А он только плечами пожал.
— Хороша шуточка, — задумчиво проговорил Томми. — Видать, добрый человек пошутил.
— Неужели ты думаешь, кто-то подумал, что я поеду на этой тележке, и отвинтил гайки в расчете на то, что я упаду и разобьюсь? Ерунда какая-то.
— На первый взгляд ерунда, — согласился Томми. — Но только на первый.
— А на второй?
— Похоже, кто-то хочет, чтобы мы отсюда убрались.
— Почему бы тогда просто не предложить нам продать дом?
— Действительно.
— И кстати, насколько мы знаем, никто кроме нас этим домом не интересовался. Во всяком случае, когда мы его осматривали, других покупателей не было. А ведь мы купили его по-дешевке… хотя вряд ли он большего стоит — уж больно он старый и запущенный.
— Может, дело в том, что ты стала всюду совать свой нос и задавать вопросы?
— Думаешь, Томми, кому-то не нравятся мои вопросы?
— Ну да… Может, таким образом нам дают понять, что нам лучше продать дом и уехать, пока они не взялись за дело всерьез?
— Кто это — они?
— Понятия не имею, — ответил Томми. — Просто «они». Есть мы, а есть они, и так было всегда. А как насчет Айзека…
— А что Айзек?
— Я вот подумал, а не его ли это рук дело? Он, между прочим, давно уже здесь живет. Сунули ему пятифунтовую бумажку или припугнули, вот он и ослабил гайки.
— Сомневаюсь, — сказала Таппенс. — У него на это мозгов не хватит.
83
Борец, или аконит — род многолетних травянистых ядовитых растений. Культивируется в декоративных целях.