В сексуальном отношении эти ранние фараоны, похоже, были совершенно нормальными. Лишь много веков спустя браки между братом и сестрой вошли в моду. В некоторых династиях наследник престола был абсолютно обязан жениться на своей сестре, иначе он не был бы признан законным правителем. Позже традиция исчезла, и короли стали искать своих супруг в других княжеских семьях, но время от времени ее возрождали: в последний раз в эллинистический век. Преемники Александра Великого, Птолемеи (греческая династия), практиковали брак между братом и сестрой в течение трехсот лет без заметных физических последствий. Эта практика была основана на религиозных корнях, в частности, на культе божественной пары Изиды и Осириса, чья порождающая сила пережила смерть. Но многие религии знают прецеденты такого рода, и они не породили политических институтов. Любое генеалогическое древо, божественное или человеческое, которое ведет свое происхождение от пары первых предков, должно предполагать инцест между родителями и детьми или между братьями и сестрами. У Каина и Авеля не было другого способа воспроизвести их вид. Рационалистическое объяснение стремится связать эту фараонскую практику с законом наследования. По египетским законам мужчина являлся владельцем семейного имущества, но после смерти оно переходило к кровным родственникам жены. Поэтому фараон, желавший сохранить семейную собственность, которая часто составляла всю страну, и не допустить ее попадания в чужие руки, был вынужден жениться на своей собственной сестре.[21] Это звучит достаточно правдоподобно, но этот вопрос всё ещё требует отступить на шаг назад, не решая его. Если браки между братом и сестрой считались неестественными, почему семейное право не было изменено? Сексуальный союз между братом и сестрой явно не считался извращением, по крайней мере, в высших кругах. В египетской любовной поэзии[22], которая очень изощренна и беспрепятственна, любовники обращаются друг к другу как к «брату» и «сестре» именно тогда, когда они разговаривают на самые интимные темы, и на самом деле, это часто были их отношения.
Отношение к инцесту сильно различалось как среди первобытных народов, так и среди народов древности. Евреи домоиcеевой эпохи допускали брак между детьми одного и того же отца, но не одной и той же матери. Авраам был свободен жениться на Саре, которая была его сводной сестрой. Позже правило стало более строгим. Подробное законодательство о сексе у Левита полностью запрещает не только брак между братьями и сестрами, но и любые сексуальные отношения между близкими родственниками. В Старой Персии существовал «священный» брак между близкими родственниками, в то время как в Индии Будда Гаутама запрещал брак в шестой степени сродства. Вавилон проигнорировал этот вопрос, в то время как в Египте, как мы видели, брак между братьями и сестрами временами был государственным учреждением и никогда не запрещался. Это правда, что, когда фараоны приняли своих сестер в качестве законных супругов, у них было достаточно наложниц, чтобы спасти свои супружеские жизни от чрезмерного однообразия. Говорят, что Рамзес Второй был отцом 160 детей. Также женщины, которые сидели на троне фараонов, похоже, не всегда довольствовались вниманием своих братьев. Клеопатра, последняя из линии Птолемеев, несомненно, была не первой, кто время от времени оказывал свои королевские услуги в других местах.
Хорошо известно, что жены фараонов, будь то их сестры или нет, играли важную роль во всех эпохах египетской истории и часто полностью доминировали над своими мужьями. В неспокойные времена в середине второго тысячелетия женщины стали занимать настолько доминирующее положение, что их мужья часто считались просто принцами-супругами. Баланс был восстановлен антифеминистским движением, возникшим в армии, и имя великой королевы Хатшепсут было стерто со всех общественных зданий. Но в конце концов женщины оказались победителями. Если они не могли управлять страной из дворца, они управляли ею через храмы. При XXIII династии, в VIII веке до н. э., принцесса стала верховной жрицей храма Аммона в Фивах, учреждения, которое выполняло примерно ту же роль, что и Дельфы в Греции, закрепляя оракулов, с которыми нужно было консультироваться, прежде чем принимать какое-либо важное политическое решение. Здесь, поэтому, высокая политика была решена заранее. Верховная жрица действительно не могла взять себе ни одного мужа, кроме ее бога, но ей было позволено усыновить молодую девушку, которая в конечном итоге становилась ее преемницей. Таким образом, храм Аммона стал местом своего рода неофициального женского правления, которое длилось более двухсот лет, вплоть до завоевания Египта Персией.