А послана ся отписка с служилыми людьми со Вторком Катаевым, да з Данилком Скребыкиным, да с Архипком Ивановым.
«ОТПИСКА» ПРИКАЗЧИКА АНАДЫРСКОГО ОСТРОГА
КУРБАТА ИВАНОВА О МОРСКОМ ПОХОДЕ К ЧУКОТСКОМУ МЫСУ[230]
Государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца стольнику и воеводе Михайлу Семёновичу да дьяку Фёдору Васильевичу Анадырского острога сынчишко боярской Курбатко Иванов челом бьёт. В прошлом во 165 (1657) году по государеву царёву и великого князя Алексея Михайловича всеа Великия и Малыя и Белый Росии самодержца указу и по наказу стольника и воеводы Михаила Семёновича Лодыженского да дьяка Фёдора Тонково велено мне итти из Якутского острогу вниз Леною-рекою и морем до Ковымы-реки и с Ковымы-реки вверх по Анюю-реке за Камень на Анадырь-реку и на море для промыслу кости рыбия, моржового зубу[231], на старую корту[232] и на новую, про которую коргу ведомо учинилось в Якутском остроге стольнику и воеводе Михаилу Семёновичу Лодыженскому да дьяку Фёдору Тонково, что сказывала де на Анадыре-реке служилым и промышленым людем чухочия девка промышленого человека Фомки Семёнова Пермяка[233], что в русской де стороне[234] на море есть корга, и на той де корге лежит заморная кость[235] рыбья, моржевого зуба много.
И в прошлом во 168-м (1660) году, как на Анадыре-реке лёд вскрылся, с служилыми и с нромышлеными людьми, дватцатью двемя человеки, на одном коче вниз по Анадырю-реке поплыл до летовья[236], и на летовье упромышляв рыбы — корму, юколы, и пошёл на море на новую коргу, в рускую сторону.
И половину дни бежали, и встретила встрешная погода. И в становье стояли три дни, и с того становья половину ж дни до становья ж бежали, и стояли два дни, и дождалися пособной погоды. И бежали день да ночь. И набежали льды великия, и великою нужею добились до берегу, и пришла погода с моря великая, а становья близко нету. И у нас кочь розбило. Что было запасенка, рыбного корму сухого, и то всё помокло, и оружие, и порох, и выбило совсем на берег, и судно-коч с великою нужею на берег выкоротали. А лесу никакого стоячего и плавнику нет. Збирали кости китовые и тем костем судно вызняли. И стояли десять дней, починивали судно.
И в то время стали походить иноземцы, чухочии люди. И мы коч сшили и пошли вперёд бечевою. И встретились с нами иноземцы, чухочьи люди, девять лоток, и берег у нас отняли и поставили с нами бой. А бой у них каменной[237] и душной. И стали каменей бити и стрелять, и билися с нами с полудни до вечера, щиты дощаные пробивали и котлы. И отошли мы от них на якорь и, по утру став, поделали щиты крепкие и об якорях пошли к берегу. И они почали бить каменем и стрелять из луков по щитам, и щиты пробивали и ранили у нас четырёх человек. И мы до берегу добились в ручей, почали по них из оружия стрелять. И они побежали прочь на побег, и лотки у них отстали. И лотки у них кожаные[238], кожа моржовая, а подымает человек по дватцать и по тритцать.
И пошли вперёд и дошли до Большие губы[239], а пособных ветров нет, и почали быть голодны. Что было запасенку, сухого рыбного корму, юкалы, и то на розбое[240] помокло и погибло, а рыбы нигде добыть не могли. Которая рыбенко в сетишко и попадёт, и то черви съедят; две шеймы у якорей ремённые моржовые, и то черви ж поели. И мы кормились земляною губою[241] да ягодишками чёрными. А погоды пособные бог не даёт. И шли бечевою и греблею, мучили живот свой целое лето. И до госпожина дни за пять дней в губе нашли чухочьих мужиков четыре юрты. А мужики с юрт ушли. И в юртах взяли гусиного корму, гусей тысячи с две. Да того ж дни парусом бежали, и набежали юрты многие. И мужики скопились многие и поставили с нами бой. И мы въехали на берег и с юрт мужиков сбили; и тут взяли оленья корму, мяса пудов сто и больше. И стояли пять дней.
230
Текст печатается по изданию: Открытия русских землепроходцев и полярных мореходов XVII века. Сб. док. Сост. Н. С. Орлова. М., 1951, № 165, с. 405-407.
233
234