К сожалению, нет такой вещи как бесплатный обед. Законы рынка, как и законы любой организованной религии, не могут быть нарушены без последствий. И поскольку нам не удалось предотвратить грубое нарушение этих законов, мы все должны заплатить цену в форме общей стагфляции. Учитывая этот «нарратив», ни один здравомыслящий политик не станет открыто призывать к высоким ценам на нефть.
Но были и другие, менее известные стороны у этих событий. Рост цен на нефть служил интересам крупных нефтяных компаний и компаний, производящих вооружение, которые в 1970-х и 1980-х годах господствовали в деловой среде, особенно в США, и чьи интересы политики не могли легко игнорировать[23]. Ожидалось также, что рост цен на нефть нарушит геополитический баланс в пользу Соединённых Штатов и Великобритании, которые имеют собственные нефтяные ресурсы, и были направлены против Японии и континентальной Европы, которые этих ресурсов не имели. И, наконец, что не менее важно, рост цен на нефть помог укрепить автократические режимы Ирана и Саудовской Аравии — «два столпа» политики США на Ближнем Востоке. Взятые вместе, эти соображения могут служить объяснением, кажущейся шизофренической позиции администрации США, которая, хотя официально и поддерживала низкие цены на энергоносители, сыграла важную роль в соглашениях Триполи и Тегерана 1971 года, которые укрепили ОПЕК и привели к двенадцатикратному росту цен на нефть[24].
4.5 От свободного потока к ограниченному
Интерес Оружиейно-нефтедолларовой коалиции к высоким ценам на нефть коренным образом изменил характер нефтяного бизнеса. До конца 1960-х годов этот сектор функционировал на основе «свободного потока» (наш термин). В основном концентрировались на объёме. Нефте-Ядро все-еще владело большей частью своей сырой нефти, а цены были относительно низкими и стабильными. График 1 показывает, что в 1950-х и 1960-х годах они составляли в среднем 10-20 долларов в долларах 2013 года, а прибыльность положительно коррелировала с уровнем добычи.
Ситуация полностью изменилась в 1970-х годах. Рост ОПЕК и массивная национализация нефтяных ресурсов лишило Нефте-Ядро, а также менее крупные компании их прежней собственности во многих нефтедобывающих регионах. Они стали «поставщиками услуг» для нефтедобывающих стран. Они добывали, очищали и продавали нефть и её продукты, но их собственность на сырье была значительно сокращена. Самое главное, они потеряли контроль над ценами.
Это было рассветом нового режима «ограниченного потока» (наш термин). Цены в этом новом режиме стали глубоко политизированными. Они больше не устанавливались невидимой рукой всемогущего «рынка» (то есть ведущими нефтяными компаниями и основными потребителями нефти). Вместо этого они явно определялись ОПЕК при большом вмешательстве и давлении со стороны различных правительств и международных организаций. И сама нефть, вместо того, чтобы течь «свободно», была теперь отрегулирована квотами ОПЕК, чтобы соответствовать «тому, что может выдержать рынок»[25].
Первоначально ведущие нефтяные компании были встревожены таким поворотом событий. Занимая командные высоты энергетического мира в течение большей части двадцатого века, они внезапно оказались пониженными в статусе «заинтересованных сторонних наблюдателей», как выразился один наблюдатель. Однако их опасения были недолгими. Они быстро поняли, что ОПЕК — их манна небесная. Несмотря на то, что они больше не руководили процессом, они оставались незаменимыми для добычи и транспортировки, не говоря уже об операциях по переработке нефти и сложных деловых сделках[26]. В обмен на эти услуги компании получили то, чего сами не могли бы достичь: десятикратного повышения цен на нефть с учётом инфляции и сопутствующий скачок в их дифференциальной прибыли, читай власти (График 3).
Таким образом, нефтяная арена перешла от логики «свободного потока» — расширения, к новой логике «ограниченного потока» — стагфляционного углубления. Вместо того, чтобы добывать все больше и больше нефти для извлечения прибыли из растущей экономики, ОПЕК и компании сконцентрировались на повышении цен на нефть, чтобы получить прибыль от саботажа инфляцией и стагнацией, которую они навязали остальному миру. Этот сдвиг был поддержан военными подрядчиками, которые увидели, как резко возрос экспорт оружия на Ближний Восток, и правительства США и Британии, как правило, молчаливо, хотя иногда и открыто, это приветствовали.
23
За этот период чистая прибыль нефтяных компаний и военных подрядчиков достигла 15 процентов от общемирового объема (Bichler and Nitzan 2004, График 15, стр. 316).
24
Более подробно об этих соображениях и других вовлечённых см., например, Bichler and Nitzan (1996) и Nitzan and Bichler (2002: 225-228, 247-250).
25
Или, как сказал министр нефти Саудовской Аравии Али Аль-Наими: «Цена определяется рынком, и мы стараемся сделать рынок сбалансированным. Сегодня существует дисбаланс между спросом и предложением».
26
Подробный научный отчёт об этой взаимозависимости см. Blair (1976). Увлекательное литературное описание предложено в романе Клавеля «Вихрь» (1986).