Я к охраннику: «Что делать? У меня пистолет. Забыл сдать…» А уже входим в зал, и прямо у входа нас встречает хозяин. Ни один мускул не дрогнул на лице телохранителя. «Спокойно! — не повернув головы, сквозь зубы процедил он. — Не дергайся. Делай вид, что так и надо. Потом разберемся».
Бабрак Кармаль принял всех нас сердечно: каждого обнял и поцеловал. Мы уселись за длинным столом в правой части зала, Кармаль жестом пригласил разливать из маленьких чайников чай, приветливо и, как показалось, грустно улыбнулся:
— Вы находитесь в стране, которая характерна истинным гостеприимством.
…Принесли и поставили на стол пепельницы, но достать сигареты никто не решился, поскольку охранник перед встречей предупредил: Кармаль предпринимает очередную попытку бросить курить. (Будущее, впрочем, показало, что эти попытки окончились неудачно.)
Затем афганский руководитель разразился короткой, но энергичной речью, которую я записал в свой дневник. Он говорил о том, что молодое поколение Афганистана должно руководствоваться учением марксизма-ленинизма — именно оно определяет путь в будущее. С другой стороны, будущее Афганистана и афганской молодежи полностью зависит от СССР, сказал Кармаль. Мы сейчас не произносим слово «комсомол», но здесь, в этой аудитории, я утверждаю, что нашим афганским комсомольцам нести факел революции.
Воспользовавшись паузой, я объяснил, что представляю в Кабуле популярную советскую газету «Комсомольская правда» и прошу товарища Кармаля дать этой газете интервью. Он без колебаний принял от меня заранее отпечатанные вопросы и сказал, что, подготовив ответы на них, встретится со мной еще раз.
Далее произошел диалог афганского руководителя с нашим комсомольским секретарем, характерный фрагмент которого я приведу.
Кармаль: Я хочу спросить, по правильному ли пути идет ДОМА?[5] Не отклонилась ли организация куда-то в сторону? У нас должен быть критический подход. Не будем льстить друг другу, что все очень хорошо.
Мишин: Партия учит тому, чтобы мы были откровенны. Мы почувствовали, что ДОМА — организация по-настоящему молодежная, марксистско-ленинская. По-моему, под руководством НДПА она будет идти правильным путем.
Кармаль: Ощутили ли вы, что вместе с марксистско-ленинским воспитанием ДОМА прививает своим членам любовь к Советскому Союзу?
Мишин: Да, мы чувствуем, что ДОМА стремится воспитывать и патриотов, и интернационалистов.
Кармаль: А отрицательные стороны?
Мишин: Мало было времени, товарищ Бабрак Кармаль, чтобы их заметить. Нам понравилось, что, несмотря на сложности и проблемы, ребята стремятся сделать свою организацию все более и более массовой.
Кармаль: Ряды партии должны на 80 процентов укрепляться за счет ДОМА. Даже больше, чем на 80 процентов. Я также хочу сказать об одном важном моменте, важном как для наших советских помощников, так и для руководителей ДОМА. Этот момент заключается в том, что пионеры, молодежь должны перенимать опыт старших, а старшим товарищам следует быть безупречными во всех отношениях. Не вести себя вызывающе, не оскорблять местных традиций и религии, национальных устоев. Уважать свои семьи, своих родителей.
У нас уже есть горький опыт в этом.
Наряду с героизмом и мужеством должна быть и этика. Этика постижения и использования революционных знаний. Пионеры, члены ДОМА должны быть примером во всем. Вспомним Матросова — вот у кого училась советская молодежь.
…Диалог, достаточно характерный для встреч афганских и советских руководителей всех уровней. Такие обороты, как «марксизм-ленинизм», «советский опыт», «учиться у советских друзей», «быть настоящим коммунистом», мелькали в этих разговорах постоянно, будто встречались не представители двух абсолютно непохожих государств, а люди из соседних советских республик. Так было.
…А история с пистолетом обошлась для меня без последствий.
В Кабуле еще раза три-четыре мне приходилось разговаривать с Б. Кармалем, и каждый раз это происходило за толстыми крепостными стенами его резиденции. В те годы он очень редко покидал хорошо охраняемый дворец Арк и всегда вблизи него находились советские телохранители.
Мы увиделись вновь спустя несколько лет в довольно неожиданном месте. Это был дачный поселок вблизи Москвы, где Кармаль жил после смещения в 1986-м со всех высших партийных и государственных постов.