Я немедленно начал наводить справки, но еще до того, как мне удалось что-нибудь разузнать, пришло известие о том, что он умер от разрыва сердца; если не ошибаюсь, сообщила об этом его жена. Именно тогда я понял, что для нас, американских математиков, наука должна временно отойти на второй план; в первую очередь мы должны объединить наши усилия в поисках работы и средств к существованию для множества ученых, вынужденных волей обстоятельств покинуть свою родину.
Приблизительно в это же время я получил письмо от жены д-ра Саса, милого маленького венгра, заботливо опекавшего меня в трудные студенческие годы в Геттингене. Письмо произвело на меня тяжелейшее впечатление. К счастью, вскоре состоялось заседание Математического общества и мне представилась возможность поговорить с моим коллегой из Цинциннати Ирвингом Барнеттом, тем самым математиком, который когда-то познакомил меня с теорией обобщенного интегрирования. Барнетт сказал, что через некоторое время он сможет устроить Саса у себя; пока же дирекция МТИ соглашалась на один-два года принять его к нам, что было крайне важно, так как за этот срок он мог существенно усовершенствовать свой английский.
Сас переехал в Америку, а через некоторое время к нему присоединились дочь и брат. Около двадцати лет трудится он в Соединенных Штатах, и известность, завоеванная им в Америке, гораздо более соответствует его замечательным способностям, чем то скромное положение, которое он занимал в Германии.
Но Сас был только первой ласточкой. Вскоре в Америку хлынул целый поток эмигрантов, который частично прошел и через мои руки. Я помогал найти работу в Соединенных Штатах Радмахеру, Полья, Сеге и многим другим.
Профессор Радмахер из Бреслау[95] приехал в Соединенные Штаты по приглашению Кляйна, работавшего в Пенсильванском университете. Узкой специальностью Радмахера была аналитическая теория чисел — область математики, до этого очень слабо представленная в Америке. Радмахер создал у нас целую школу ученых, работающих в этом направлении; многие из лучших его работ также выполнены в Соединенных Штатах.
Венгры Полья и Сеге были особенно сильны в классическом анализе. Еще до приезда в США они вдвоем написали очень интересную книгу, составленную из большого числа задач того уровня, который наиболее подходит для молодых людей, только начинающих самостоятельную исследовательскую работу. Их обоих приютил Стэнфордский университет, с которым Полья расстался совсем недавно, достигнув пенсионного возраста.
Эмми Нетер, самая замечательная из женщин-математиков, была тепло принята в Брин Маре[96]. К несчастью, через несколько лет после переезда в Америку она умерла. Судя по всему, ее смерть никак не связана с нацистским режимом.
Еще до присоединения Австрии к Германии Менгер написал мне из Вены, прося выяснить, можно ли ему рассчитывать на прибежище в Соединенных Штатах. Нам удалось добиться его приглашения в университет Нотр-Дам; позже он перешел в Иллинойский технологический институт.
Принстонский университет охотно распахнул двери перед фон Нейманом, бывшим в детстве чем-то вроде вундеркинда, Эйнштейном и Германом Вейлем, бесспорно величайшим немецким математиком после Гильберта. Позже они все втроем перешли во вновь организованный Институт перспективных исследований[97], которым руководил Веблен. Вообще, Веблен и Кляйн, вероятно, проявили наибольшую заботу о европейских ученых, бежавших в Америку, но я горжусь тем, что тоже внес свою лепту в это дело.
Как только возникла проблема устройства беженцев, я сразу же попытался войти в контакт с еврейскими благотворительными организациями и отдельными состоятельными еврейскими семьями, чтобы получить средства для выполнения труднейшей задачи спасения как можно большего числа людей от нацистских бесчинств. Однако во многих случаях я встретил весьма сдержанный прием. Еврейские благотворители довольно часто отказывались заниматься учеными, считая, что большинство из них не признает себя евреями. Это была пора расцвета сионизма[98], и руководители сионистского движения в США требовали, чтобы средства, которые тратятся за границей или на иностранцев, прежде всего шли на начинания сионистского характера и только во вторую очередь (если только эта очередь когда-нибудь наступала) на остальные нужды.
98
Сионизм — еврейское националистическое движение, ставившее своей целью возрождение национального еврейского государства в Палестине.