Профессор Копли едет смотреть больного.
– Я тоже еду, Рональд.
В моём присутствии в госпитале по данному поводу нет никакой необходимости, но мне просто хочется пообщаться с Яном Копли. Ян пишет мемуары под загадочным названием «Serendipity», для апробации которых я предложил ему создать его собственный ЖЖ:
– Ян, я могу тебе гарантировать, что первый кусок твоего творения пробегут глазами не менее сотни экс-русских американцев и израильтян – а это очень требовательная публика.
Эпидуральная гематома – скопление крови сразу же под сводом черепной коробки; при определённых размерах гематомы и клинических проявлениях требует экстренного проникновения под крышку черепа и удаления. Мне нравятся эти операции, которые я сам впервые стал делать в Свазиленде 15 лет назад.
В Лимпопо в первые годы моего пребывания травмы головы полагалось отправлять в наш головной госпиталь в Га-Ранкуа (Претория), но нередко в приёме больного отказывали по причине перегруженности – тогда мы, общие хирурги, оперировали этих больных сами. Позже у нас появились нейрохирурги, и они стали выполнять эти операции здесь. Но нейрохирургов у нас не хватает для покрытия всех ночных дежурств в течение месяца, поэтому заведующий нейрохирургическим подотделением выпустил ордонанс[55], предписывающий общим хирургам оперировать травмы головы. Речь идёт не о сложных нейрохирургических операциях, а об удалении внутричерепных скоплений крови, когда промедление с операцией в несколько часов грозит гибелью больного. Против этого выступили подрабатывающие у нас дежурствами частные хирурги: – Одно дело – общему хирургу оперировать травму головы при отсутствии в городе нейрохирурга, другое дело – нетренированному в нейрохирургии врачу оперировать таких больных только потому, что госпитальное начальство не хочет платить нейрохирургам за переработку. В случае развития каких-либо осложнений ни один суд не примет от меня оправдания – «у меня был такой приказ администрации».
Но частные хирурги – жители этой страны, которые финансово вполне перенесут увольнение, а нам, нищим иммигрантам, особенно дискутировать не приходится. Нам просто нужно молиться, чтобы до суда дело не дошло. Уже сейчас Саша Опарин, один из моих «айболят», выполнил свою первую краниотомию – приобщился, так сказать, к манипуляциям на святая святых творения Всемогущего Создателя.
Особенность оказания помощи больным с тяжёлыми травмами головы – частая необходимость госпитализации их в отделение интенсивной терапии (ICU): при определённых показателях шкалы Глазго эти больные нуждаются в интубации трахеи и искусственной вентиляции лёгких.
Это очень непросто, поскольку, во-первых, в ICU нашего Полокване-госпиталя всего шесть мест с лёгочными «вентиляторами». Во-вторых, при крайне низких показателях шкалы Глазго наши нейрохирурги не рекомендуют госпитализировать в ICU:
– Эти больные не имеют никаких шансов на выживание в полном смысле этого слова – у них полностью умирает кора головного мозга. Если подключить их к аппарату «искусственное лёгкое» и кормить через назогастральный зонд, то молодое сердце может биться очень долго, но это не человеческая жизнь – это вегетативное существование. Такого больного по социальным причинам очень трудно будет снять с аппарата – не всякие родственники это поймут правильно…
Упомянутой особенностью человеческого тела продолжать вегетативно жить после смерти головного мозга умело пользуются частные нейрохирурги при полной молчаливой поддержке частных госпиталей. Как? Очень просто: за один день пребывания в ICU частный госпиталь посылает в медицинскую страховую компанию счёт на 5000 рандов (1 доллар США = примерно 6,5 ранда), а лечащий врач (нейрохирург) – на 300 рандов.
Как-то меня вызвали в приёмное отделение к парнишке, сбитому автомашиной. На КТ-плёнке диффузное поражение мозга – мне оперировать нечего. Шкала Глазго 3/15 – никаких надежд. Прибывают родители – отец, врач одного из отдалённых госпиталей нашей провинции, и мать, медицинская сестра. Н-да-а-а, положение…
– Ситуация очень плохая… – начинаю я, – дайте нам час-два для реанимации, после чего мы вновь оценим состояние его центральной нервной системы – иногда наступает улучшение.
Мои слова были чистой правдой – никогда не следует выносить заключения о смерти мозга больного с травмой головы без реанимационных мер. Последние направлены на обеспечение поступления к головному мозгу достаточного количества крови, а с нею, прежде всего, кислорода. Два часа прошло – никакого улучшения.