– Уже едем…
Хасан не имел права оперировать – он давал мне полезные ЦУ[14].
Главное – нужны смелость хирурга, хороший анестезиолог и хорошая реанимация для новорождённых.
У меня было две возможности: направить ребёнка в академический госпиталь в Преторию или оперировать самому и поместить дитё в реанимацию для новорождённых в Манквенг-госпиталь.
Претория ответила, что у них в реанимации мест нет – выкручивайтесь сами.
В Манквенге всё есть. Даю нужные указания по переводу больного за 30 км, и мы с Хасаном едем.
Суть операции – собрать все кишки в эластичный мешок, который подвешивают к крышке инкубатора. Если ребёнок не умирает от осложнений, то эластичный мешок выдавливает кишки в подрастающую брюшную полость ребёнка. Выживаемость таких детишек даже в специализированных центрах далеко не 100 %…
Кишки мы собрали и упаковали в резиновую перчатку.
Потом дали подержаться за мешок ассистенту – хирургу из Замбии мистеру Сибу Линьяма, выпускнику Львовского мединститута.
Потом московско – чеченский профессор делает на память снимок всей бригады.
Mr. Mabuya Phillimon был мне представлен по поводу большого периферического рака нижней доли правого лёгкого. Опухоль была величиной с кулак, но представлялась вполне удаляемой.
– Сколько вам лет? – формальности ради спрашиваю Mr. Mabuya Phillimon, внешне очень схожего со скульптурным портретом короля Махобо, убиенным бурами в давние времена.
– Мне 82 года.
– Да-а-а-а??? Не верю! – со смехом удивления сказал я. – А кем вы работали в молодости?
– Шахтёром на золотых шахтах.
– А мне кажется, что вы работали королем племени Махобусклоф.
Звоню молодому Айболиту Олегу Мацевичу:
– Ну, что, профессор Мацевич, короля вашего можно, по-моему, оперировать. Спасибо за то, что вовлекаете меня в такую работу – демонстрируете мою необходимость провинциальному госпиталю!
Операция прошла на высоком техническом уровне, а Mr. Mabuya Phillimon через 24 часа после операции выглядел действительно по-королевски.
33. Хлопающие туды-сюды окна в Париже
Часть первая – внутренняя
Вот одно из писем, которые я получаю довольно часто…
«Вячеслав Дмитриевич, а выбора нету.
Проехал всю Россию в поисках работы. Работал короткое время в Приморье рядом с Владивостоком. Край чудесный, но, по-моему, в скором времени отойдет китайцам, а среди чиновников, опять же, только по-моему, лица – у кого с легкой, а у кого со средней степени олигофренией.
Вернулся домой в Поволжье. Искал работу в Подмосковье, был даже записан на приём к министру здравоохранения Подмосковья. Не повезло – работы в Подмосковье не нашёл. Мечтал и рвался одно время работать в ЮАР – НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ. Просился на работу даже в ЧЕЧНЮ. Я там на первой войне отработал 1,5 года – тоже не взяли. Сейчас уже 2 года отработал в Йемене.
Прошу прощения искренне за многословие – за больное задели. Извините. С уважением к Вам как к человеку и как к ДОКТОРУ АЙБОЛИТУ.
Единственный в мире памятник наёмникам вырублен в скале в городе Люцерне (Швейцария) – так благодарные соотечественники увековечили память молодых швейцарских гвардейцев, растерзанных французской чернью при убиении своего последнего Людовика.
Французы постоянно пользовались иностранной рабочей силой, возьми ли всемирный сброд в армиях Наполеона, русских царских офицеров в роли парижских таксистов, русских девочек на Пляс Пигаль или чёрных футболистов сборной Франции на нынешнем, 2006 года, мировом чемпионате в Германии. Подозреваю, что именно этим обусловлено название фильма «Окно в Париж».
В принципе, в наёмничестве нет ничего зазорного: нет хлеба в родной деревне или на Родине – ищи его «за бугром» в дальнем городе или в ещё более дальних забугорьях.
Однако в России все мыслится не так.
В XIX столетии наиболее пытливые русские доктора ездили постигать вершины мастерства в Германию. По нынешним временам лучшим местом для таких целей всемирно определена Америка.
И вот наши Саша-Паши-Иваны напряглись – выучили английский, сдали все премудреные многоступенчатые американские медицинские экзамены – и доказали свою пригодность быть принятыми в клиники США для обучения на специалистов, с зарплатой-стипендией где-то в 2500 долларов. Они нашли соответствующие клиники, прошли положенные интервью – дело осталось за получением «учебной визы». Американские иммиграционные власти согласны выдать русским парням и девушкам эти чёртовы визы при условии, что Минздрав России поддержит их стремление к учёбе небольшой бумажкой следующего содержания: «После обучения оным умным медицинским специалистам будет предоставлена возможность трудится в российском здравоохранении». Казалось бы – что за вопрос-то!?