На втором году резидентуры я понял точно, что мистер Аллен хотел сказать этой фразой. Отличия теории и практики стали вырисовываться для меня, резидента хирургии, как для тех двух солдат в фильме. Я тогда как раз находился в стадии того самого практического испытания, что и составляет хирургическую подготовку. Ранее я был нацелен только на теоретические принципы хирургии. Я был подготовлен для письменного экзамена. Но процесс хирургического тренинга заставил меня жить в мире практики. Я тогда желал вернуться в мои бесчисленные ночи, проведённые в подготовке к письменному экзамену по хирургии, нежели оставаться в реальных ситуациях, с которыми я вынужден был иметь дело.
Различия теории и реальной жизни – постоянная проблема всех аспектов образования. Однако особенно чётко разница между обучением в университетской аудитории и реальным миром проявляется в хирургическом образовании. Сама природа хирургии, с её прямой конфронтацией с заболеваниями, определяет это. В отличие от других областей медицины, никто не может заниматься хирургией на бумаге.
Практическая природа хирургии диктует наведение мостов между теоретической и практической подготовкой будущих хирургов. Именно это является непременной частью подготовки хирургического резидента к его испытанию практикой – ежедневной жизнью клинической медицины.
Программа хирургического образования должна полностью соответствовать этому. Она должна поставить хирургического резидента в ситуацию «поля сражения» и учить его, как в ней действовать. День за днём, год за годом, под постоянным наблюдением и контролем, принятый на учёбу резидент становится опытным воином – образованным хирургом.
Однако в упомянутом процессе сейчас есть недостатки. Два солдата в фильме «Любовь и Смерть» меньше всего были обеспокоены генеральскими планами сражений, они мечтали о тёплой пище и паре сухих носков! Генералы живут в мире стратегических теорий и философии. Пехотинцы живут в окопах. Образование, состряпанное хирургическими генералами, нуждается в адаптации практическими нуждами к ежедневной хирургической жизни.
Не так давно путешествующий по местам всемирных бедствий буш-хирург Олег Блинников послал в Русский Суржинет чудесное описание на тему «как найти и перевязать подвздошную артерию» – вещь нужная для буш-хирургов, а уж для буш-гинекологов просто необходимая.
Но вы редко найдёте гинеколога, способного ушить поврежденную им же кишку, а уж про обработку поврежденного им сосуда – и говорить не приходится! Честно говоря, я не совсем представляю себе душу гинеколога, который в первой линии больничке какой-нибудь Факландии (Усть-Урюпинска) берётся за выполнение любой гинекологической операции без умения зашить кишку или сосуд – ведь в случае несчастья больная просто помрёт!
Но ведь да-ааа-алеко не все хирурги обучались сосудистой хирургии – больше познавали на ходу: «See one – do one – teach one…»
Да, звонок из операционной от гинекологов является для меня, старого буш-хирурга, моментом профессиональной гордости и сулит мне, бедному пенсионеру, чувство небольшого, но глубокого финансового удовлетворения.
Названиваю другу Лоуэну:
– Тхлелане, там у гинекологов повреждение каких-то сосудов в тазу. Сам понимаешь, для такой работы гинеколог – не ассистент. Давай, собирайся!
Буш-гинеколог Чикумази удалил фиброматозную матку у женщины, оперированной год назад по поводу рака молочной железы. После операции женщина что-то постоянно кровила через кожные швы на животе; кровила прилично – гемоглобин упал с 110 г/л до 70 г/л. Чикумази мудро взял женщину в операционную и открыл живот: кровила культя маточной связки слева. Гинеколог решил прошить упомянутую культю вайкрилом: после вкола иглы закровило ещё пуще, перепугавшийся гинеколог вытащил иглу обратно – тут и потекло в полную мощь! Гинекологам – бедному Чикумази и его ассистенту Ахмету[22] – хватило мудрости затампонировать малый таз и искать помощи у хирурга.
По цвету крови соображаю, что повреждена вена.
Главное – не хватать зажимами кровоточащую вену – порвем ещё больше. В узком пространстве малого таза рукой сосуд не пережать… Тупферами на зажимах прижимаем сосуд к стенке таза – вот тут-то и нужен опытный ассистент-хирург, а не гинеколог!
Вскрываем брюшинный покров над сосудистым пучком (именно «вскрываЕМ», то есть тут мы с Тхлелане равны – просто один из нас работает одним инструментом, а другой орудует другим).
Выделили общую подвздошную артерию, взяли её на держалку и приподняли вверх – сзади и снаружи от артерии находим вену, на внутренней стенке которой два разрыва по 3–5 мм. Наши трудности с ушиванием (пролен 4–0) этих дырок могут понять только люди, работающие в малом тазу – проктологи, урологи, гинекологи.
22
Описанная ситуация должна стать очень поучительной для нелегально присутствовавшего в операционной частного госпиталя польского гинеколога с бангладешскими корнями, доктора Ахмета, работающего в ЮАР с регистрацией Медицинского Совета страны «иностранный гинеколог-педагог», что формально не даёт ему права оперировать больных даже в государственном госпитале, а уж в частном-то – и подавно. Но местные доктора просят Ахмета заменить их на день-два на время их отлучек. Мы слабы, думаем: «А! Что может случиться? Я буду осторожен…».