Японская обувь как индикатор социального положения п профессии человека исполняет вполне определенную регулирующую функцию. Например, владельцы уютных японских гостиниц тщательно рассматривают обувь гостя, чтобы определить, какая комната в гостинице будет более полно соответствовать его наклонностям.
Нигде люди так часто не меняют обувь, как в Японии: на улице, например, японец носит обувь европейского стиля, когда входит в дом, надевает мягкие суриппа, а если он направляется в туалет, то пользуется специальными шлепанцами.
Непременным атрибутом японского образа жизни является обмен подарками. Ритуал такого обмена весьма своеобразен. Обычно обмениваются чем-то осязаемо-материальным – продуктами, напитками, деньгами, иногда – визитными карточками. При этом обычно то, что дается, возвращается в том же эквиваленте, естественно, не обязательно в той же форме. Бывает так, что тарелка, на которой однажды был преподнесен кусок пирожного, может быть возвращена владельцу с другими сладостями или с листами писчей бумаги (ханси).
Своего рода обмен можно усмотреть и в процедуре свадьбы в Японии.
Невеста «обменивает» свою фамилию и свой социальный статус: она переходит, можно сказать, в подчинение свекрови и мужа. Родным невесты передается набор из пяти, семи или девяти специальных конвертов (юино). В один из этих конвертов вкладываются деньги для погашения расходов на свадьбу. Другие, которые в старые времена наполняли ритуальными продуктами, например сушеным кальмаром и т. д., теперь остаются пустыми. Они символизируют пожелание долгой супружеской жизни, счастья, благополучия, хорошего потомства. Иногда в конверт кладут список расходов, связанных с проведением свадьбы или с устройством быта молодых, которые берут па себя родители жениха.
Во время церемонии жених и невеста троекратно обмениваются чашечками сакэ, что символизирует прочный союз. Западная культура привнесла в Японию ритуал обмена обручальными кольцами.
Ритуалы обмена, как и другие процедуры поведения, выступающие в функции социальных норм, формируют японский образ мыслей и характер взаимных отношений, это отражается в специфике таких понятий, как «их» и «наше».
В японском языке «наше» – ути-но буквально означает «то, что принадлежит своему дому», под которым подразумевается семья, школа, место работы, часто нация в целом. «Их» выражается словом сото-но или ёсоно, буквально – постороннее, внешний мир: это другие люди, другая школа, другая фирма, другая нация. Различия между тем, что является японским, а что не японским, всегда налицо. Для этого используются даже специальные слова. Например, одежду западного стиля называют ёфуку, а японского стиля – кимоно. Костюмы, брюки, женские платья в магазинах демонстрируются на западных моделях манекенов, а кимоно – на японских.
«Иностранная» пища редко подается в посуде японского стиля. Рис, являющийся составной частью почти всех японских блюд, называемый гохан [14], подают в специальных чашках и едят палочками хаси. Если же рис готовится на западный манер, то его называют райсу (от англ, rice), подают в тарелках и едят ложкой. При написании заимствованные из западных языков слова, даже те, которые употребляются в Японии в течение веков (подобно словам «хлеб» и «рюмка»), обозначаются совершенно иначе, чем чисто японские слова. Для написания слов иностранного происхождения всегда применяется слоговая азбука катакана. Вместе с тем различия между «мы, японцы» и «они», т. е. не японцы, для иностранца стараются смягчить. Вновь прибывшего в Японию расхваливают за то, как он проворно справляется с палочками для еды, хаси, за его восторженные отзывы о японской пище, за его неуверенные попытки говорить по-японски. Встречая со стороны японцев такое обхождение, иностранец испытывает большое удовольствие. Однако стоит ему остаться в Японии, скажем на десять или даже на двадцать лет, первоначальное чувство превращается у него в сознание того, что он все еще пришелец, аутсайдер. И через двадцать лет он слышит все то же: «Как хорошо вы владеете хаси!», «Как превосходно вы сидите на японских подушках!». Но эти похвалы только напоминают иностранцу о том, что он никогда не сможет стать в Японии своим.