В похвале говорится: «Достоин восхищения Яматомаро. Увидев измену вороны, он отринул желания и недолго цветущие цветы, каждодневно омывал тело, творил добро, молился о даровании мудрости и желал родиться в мире спокойствия. Он освободился от оков этого мира. Все земное было ему чуждо».
Слово о воздаянии в этой жизни за освобождение краба и лягушки
(«Нихон рёики», II-8)
Окисомэ-но-оми-Таимэ была дочерью настоятельницы женского монастыря Томи в столице Нара. Всем сердцем следовала она учению Будды и сохраняла целомудрие. Не упуская ни дня, собирала она травы и преподносила их высокодобродетельному Гёги.
Однажды Таимэ пошла в горы за травами и увидела, как огромный змей заглатывает большую лягушку. Она попросила змея: «Отдай мне лягушку». Змей не соглашался — знай себе заглатывал. Таимэ сказала тогда: «Отпустишь лягушку — и я стану твоей женой». Услышав это, змей поднял голову, посмотрел ей в глаза и выплюнул лягушку. Женщина сказала змею: «Приходи ко мне через семь дней».
Когда подошло время, Таимэ затворила двери, окна и спряталась в доме. Приполз змей, постучал в стену хвостом. На следующее утро испуганная женщина пошла к высокодобродетельному Гёги. Он жил в горном храме Икома.
Гёги сказал: «Беды не миновать. Скажу одно — не отступай от заповедей». Таимэ вернулась, укрепив веру в Три Сокровища и преисполненная решимости соблюдать пять заповедей: не воровать, не убивать, не распутничать, не сквернословить, не пить вина. На обратном пути она встретила старца. Он нес большого краба. Таимэ спросила: «Как тебя зовут, старик? Отдай мне краба».
Старец отвечал: «Я — Эдои-но-Нимаро из округи Ухара земли Сэццу. Мне семьдесят восемь лет. У меня нет детей, и мне не на кого опереться. Я пошел в Нанива и там мне случайно достался этот краб. Я уже обещал его одному человеку и не могу отдать его тебе».
Тогда Таимэ сняла накидку, чтобы обменять ее на краба, но старец не соглашался. Когда же она отдала всю одежду, он согласился. Таимэ вернулась с крабом домой, позвала монахов, и с молитвой они отпустили его. Монахи радовались и говорили: «Как благородно! Как хорошо!»
В восьмую по счету ночь змей снова приполз, забрался на крышу, разгреб солому и влез в дом[263]. Таимэ дрожала от страха. Что-то прыгало и стучало возле ее постели.
Утром она увидела краба и змея, разорванного в клочья. Верно говорю — освобожденный краб ответил добром за добро. Это случилось также благодаря чудесному дару, приобретенному женщиной соблюдением заповедей. Чтобы выяснить судьбу старика, Таимэ пыталась разыскать его, да не нашла. Да и немудрено — ведь старик был воплощением святого Будды. Такие вот чудеса.
Слово о посланце Эммы, отблагодарившем женщину за совершенные ему приношения
(«Нихон рёики», II-25)
В округе Ямада земли Сануки жила женщина по имени Нуносики-но-оми-Кинумэ. Во время правления государя Сёму она вдруг захворала. Тогда Кинумэ разложила обильные яства по обе стороны ворот, угощая ими бога болезней. За Кинумэ пришел дух — посланец царя Эммы. Он устал с дороги и, увидев жертвенную пищу, не устоял перед соблазном и вкусил ее. Посланец сказал Кинумэ: «Я принял подношения и отблагодарю тебя. Знаешь ли ты другую женщину того же имени и звания?» Кинумэ ответила: «В округе Утари живет Кинумэ того же звания — оми[264]».
Кинумэ показала посланцу Эммы дорогу. Он пришел к Кинумэ из Утари, вынул из красной сумы долото длиною в сяку, забил ей в лоб и повел. А Кинумэ из Ямада скрытно вернулась домой. Ожидавший ее царь Эмма оглядел Кинумэ из Утари и сказал духу: «Это не та Кинумэ, что я призвал. Вышла ошибка. Эта Кинумэ пусть остается тут, а ты приведи поскорее Кинумэ из Ямада». Не в силах больше скрывать правду, дух еще раз отправился за Кинумэ из Ямада и привел ее. Царь Эмма увидел ее и сказал: «Это та Кинумэ, что я призвал».
Кинумэ из Утари вернулась домой. Но прошло уже три дня, и ее тело сожгли. Она вернулась к царю Эмме и пожаловалась: «У меня нет тела, и мне не в чем жить». Царь спросил: «Цело ли тело у Кинумэ из Ямада?» Ему ответили: «Да». Тогда царь сказал Кинумэ из Утари: «Возьми ее тело и вселись в него». Так Кинумэ из Утари обрела тело и вернулась к жизни.
Она сказала родителям из Ямада: «Это не мой дом. Мой дом — в Утари». Мать с отцом сказали: «Ты — наша дочь. Так в чем же дело?» Кинумэ не хотела их слушать и пошла в Утари. Она сказала: «Вот это — мой дом». Но те родители сказали: «Ты не наша дочь. Мы сожгли ее тело». Тогда Кинумэ поведала без утайки, что случилось в царстве Эммы. Родители из Утари и Ямада поверили ей и признали наследницей обоих домов. Вот почему у Кинумэ четверо родителей и она наследует сокровища двух домов.
263