В иудаизме жанр «символического текста» сложился поздно. Возможно, потребность в тексте-символе возникла под влиянием аналогичных текстов у христиан, среди которых жили иудеи диаспоры.
Символ веры иудаизма составил выдающийся еврейский мыслитель средневековья Моисей Маймонид (1135–1204), автор «Наставника заблудших», одного из ранних логико-богословских комментариев к «Торе» (см. §66). Символ веры, сформулированный Маймонидом, состоит из 13 положений, в их числе – единственность Бога, божественное происхождение «Торы», загробная жизнь. Этот текст до сих пор включается во многие еврейские молитвенники.
Раби Йосеф Телушкин пишет, что иудаистский Символ веры точнее всего выражается в библейском стихе из «Второзакония» (2, 4): «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть» (Телушкин, 1992, 354). То главное, что в нем заключается, – это монотеизм иудейской веры. И в наше время верующие читают этот текст четырежды в день – как молитву и символ преданности Богу.
В иудаизме первоначальное обучение основам веры ведется по «Торе» и комментариям к ней. Вопросно-ответное построение характерно для некоторых поздних религиозно-юридических справочников.
71. Как принимают ислам. «Шахада»
Исламский полный символ веры называется акида (арабск. ‘вера, догма’). У суннитов есть несколько сводов догматов: наиболее популярный приписывают Абу Ханифе (VIII в.), затем свод XIII в. и конца XV в. (Ислам, 1983, 32).
Существует также сокращенный Символ веры – «Шахада» (от арабск. шахида – свидетельствовать). По данным В.В. Бартольда, «Шахада» возникла как молитвенный и различительный возглас, который у первых мусульман служил знаком отличия от не-мусульман, в первую очередь язычников (Бартольд, 1992, 136).
«Шахада», как и христианский Символ, начинается глаголом в 1-м лице единственного числа, переводимым как ‘свидетельствую’. Такое начало достаточно близко к первому слову христианского Символа – церк.-слав. Верую или лат. Credo (см. §69). Исламский Символ содержит сжатое изложение двух основных догматов ислама: 1) существует единый, единственный, вечный и всемогущий Бог – Аллах; 2) своим посланником Аллах избрал араба из Мекки Мухаммада. Каждый мусульманин знает арабское звучание и смысл Символа религии ислама: Ла илaха иллаллах ва Мухаммадун расулуллах – ‘Свидетельствую, что нет никакого божества, кроме Аллаха, и Мухаммад – посланник Аллаха’ (Ислам, 1983, 4). Троекратное произнесение этой формулы в присутствии официального лица[148], причем не обязательно в храме, составляет ритуал принятия ислама. Катехизация отсутствует: принимающий ислам не обязан проходить предварительное обучение основам веры.
Помимо «Шахады», в повседневном мусульманском обиходе употребительны различные словесные формулы, которые расцениваются как символические знаки верности Аллаху. Например, восклицание Аллaху aкбар ‘Аллах самый великий!’ – это и боевой клич мусульманских воинов, и бытовое восклицание, и распространенная надпись на зданиях. Широко употребительно также клише, которое можно перевести как ‘Я полагаюсь во всем на Аллаха’. Все мусульманские тексты и официальные речи начинаются с фразы «Во имя Аллаха, милостивого, милосердного» – потому что именно так в Коране начинается каждая новая сура.
Кратчайшее изложение главного догмата ислама содержится в 112-й суре Корана, которая называется «Очищение (веры)»:
Главные догматы ислама изложены также в первой суре Корана «Фатихе» (буквально ‘открывающая’). Она состоит всего из 7 стихов и входит в обязательную молитву мусульманина, которая прочитывается не менее 10 раз в день (см. §75).
Богослужебные книги и молитвенники
72. Слово в храме
В каждой религии те книги, которые используются в богослужении, занимают особое место в конфессиональной литературе. Во-первых, они читаются в храме – с его особой, семиотически насыщенной архитектурой и строго определенным внутренним пространством и убранством (наличие или отсутствие икон, скульптуры, специального орнамента, особо значимых надписей, символов и т.п.).
Во-вторых, чтение в храме богослужебных книг вплетено в ритуальное обращение верующих к Богу и взаимодействует со всеми остальными компонентами богослужения – звучащими (голос, музыкальные инструменты), видимыми (интерьер и его изобразительное решение; особое, отличное от «домашнего», освещение; ритуальные позы, жесты, телодвижения; особая одежда или детали одежды[149]), осязаемыми (ср. ритуальное прикосновение к свитку «Торы», иногда с целованием свитка, в синагоге; обряд крещения с погружением в воду или обливанием; ритуальное омовение мусульман перед молитвой; целование верующими креста или руки священника и т.п.), обоняемыми (ср. запах в храмах специально воскуренных ароматических смол – фимиама, мирры, ладана и др.) и даже с такими семиотически значимыми компонентами, которые воспринимаются на вкус (вкушение хлеба и вина в православном и католическом таинстве причащения).
В-третьих, богослужебные тексты представляют собой извлечения из Св. Писания и вероисповедной догматики, особым образом приспособленные для исполнения в храме.
Наконец, в-четвертых, фрагменты из богослужебных книг в храме не столько читаются, сколько и с п о л н я ю т с я: их рецитируют, поют, декламируют, скандируют, шепчут про себя, повторяют хором. При этом исполнение включено в более сложное синтетическое храмовое действо – духовное с л у ж е н и е Богу: в благодарение, поклонение, прославление, обращение с просьбой. В храмовом исполнении богослужебных текстов чрезвычайно значим мистический компонент (общение с богом). Для психологической атмосферы богослужения характерно максимальное, вплоть до экстаза, религиозное воодушевление верующих, а также сильный эстетический компонент.
Что касается языка, то в атмосфере богослужения усиливается неконвенциональное (безусловное) восприятие верующими языкового знака: оно как бы разливается по всей словесной оболочке храмового действа. Параллельно тому, как усиливается фидеизм верующих в их отношении к слову, растет фасцинирующее (внушающее) влияние слова на психику.
73. Какую «Тору» читают в синагоге
«Тора» («Пятикнижие Моисеево»), главная книга иудаизма, должна каждый год быть полностью прочитана в синагоге. Еще мудрецы «Талмуда» и отчасти масореты разделили «Тору» на недельные чтения, а каждое недельное чтение – на семь частей (по числу дней в неделе). Отрывок из «Торы» исполняет один из членов общины, называемый человеком чтения. Реально он не читает, а поет «Тору» по особым нотам, которые надо помнить на память. На каждой службе чтение «Торы» обычно сопровождается раввинским толкованием стиха или темы чтения.
Рассуждение в синагоге о «Торе» или иудаизме называется двар Тора, что означает ‘слово Торы’. Эту своего рода проповедь может произносить не только раввин, но и каждый верующий.
Из Танаха, кроме «Торы», в синагоге читаются избранные места из книг пророков, обычно тематически связанные с прозвучавшими главами «Торы». Иногда отрывки из пророков рецитируют 13-летние мальчики, предварительно приготавливаясь к этому публичному исполнению «Торы» несколько месяцев: таков ритуал перехода подростка в группу совершеннолетних иудеев.
Та «Тора», которая читается в синагоге, должна представлять собой свиток (а не книгу-кодекс) и обязательно быть написана от руки. В синагоге или в том помещении, в котором евреи молятся Богу, свитки «Торы» хранятся в особом шкафу, называемом священный ковчег. Кульминация субботней утренней службы наступает после окончания чтения, когда два члена общины вызываются для совершения обряда «подымания Торы» и «одевания Торы». Свиток вынимают из ковчега, молящиеся поют при этом из «Книги пророка Исайи»: «Ибо от Сиона выйдет Закон [т.е. „Тора“. – Н. М.], и слово Господне – из Иерусалима» (Исаиа, 2, 3). Свиток подымают выше головы и носят по синагоге, чтобы всем был виден текст, при этом полагается развернуть свиток так широко, чтобы было видно сразу несколько колонок текста. Если тяжелый, обычно свыше 10 кг, свиток уронят на пол, то все свидетели этого должны поститься целый день. Когда свиток поднимают, все встают и произносят на иврите: «Это Тора, которую Моисей дал детям Израиля по слову Бога». «Одевают» «Тору» так: свиток сначала завязывается лентой или поясом, а затем надевается футляр, обычно бархатный, богато украшенный (Телушкин, 1992, 540–543).
148
У мусульман нет духовенства как сословия, обладающего особой благодатью; нет и церкви, служащей посредником между человеком и Аллахом. В деятельности «людей религии» (имамы ‘руководители молитвы’, служители мечетей, проповедники, знатоки исламского права и хадисов, учителя богословия) функции духовной и светской власти практически неразделимы.
149
Например, особое богослужебное облачение католического и православного духовенства; лучшая и вместе с тем строгая одежда мирян у католиков и православных; платок на голове женщин в православии; оставляемая у входа в мечеть обувь мусульман; обязательный головной убор (небольшая мягкая шапочка) мужчин в синагоге (в соответствии с еврейской традицией, покрытая голова – это символическое напоминание о том, что над всеми есть могучая сила); и т.д.