Термин кодификация[109] – по происхождению юридический; это систематизация законов в едином законодательном своде путем устранения несогласованности, восполнения пробелов, отмены устаревших норм. В истории религии кодификация понимается как проведенное церковными авторитетами и принятое, одобренное церковью упорядочение конфессиональных книг, включая оба аспекта или уровня упорядочения – «микро» и «макро»: 1) установление «правильности» тех или иных текстов (т.е. языковой т к а н и текста – составляющих его слов, высказываний, их очередности) и 2) установление «правильного» с п и с к а (состава) текстов, т.е. тех произведений, которые образуют канон.
Эти две задачи кодификации Писания обычно решаются разновременно. Как правило, к согласованному мнению о каноническом перечне произведений лидеры конфессии приходят раньше, чем им удается выработать общее мнение о лексической и текстовой структуре каждого произведения, включенного в канон. Дело в том, что при определении списка текстов речь идет хотя и о крупных, но относительно немногих проблемах кодификации, в то время как общая проблема лексико-синтаксической адекватности текста первоисточнику может встретиться с сомнениями в подлинности, неискаженности текста в каждой его строке. Так, в частности, в иудаизме канонический список текстов «Ветхого Завета» (известный как Палестинский канон) был установлен в I в. н.э., между тем как выработка канонического текста всего «Ветхого Завета» потребовала работы многих поколений богословов-книжников – масоретов[110] – на протяжении 14 веков (I–XV вв.).
В ряде религиозных традиций часть «правильных» книг, именно книги Писания, признаются церковью священными (поскольку их происхождение исполнено святости: они были внушены или продиктованы Богом, т.е. являются «богодухновенными»). Священные книги образуют р е л и г и о з н ы й к а н о н[111] данного вероисповедания (церкви). Книги, входящие в религиозный канон (т.е. канонические книги), составляют Священное Писание, самую важную часть конфессиональной литературы.
Кроме канонических (священных) книг, к конфессиональной литературе принадлежат многие другие роды и виды церковных книг, в том числе Священное Предание и другие чрезвычайно ответственные церковные тексты (о чем подробно пойдет речь в §63–74). Таким образом, понятие «кодификация» применительно к конфессиональной литературе шире, чем понятие «канонизация».
55. Канонический текст произведения. «Собиратель Корана» Осман (856 г.). Ориген (185–254), его «Гекзапла» и зарождение текстологии
Как правило, уже в самом начале письменной фиксации нового религиозного учения, в обращении оказываются сразу н е с к о л ь к о н е и д е н т и ч н ы х друг другу списков практически любой проповеди пророка. Вообще, до изобретения печатного станка любое литературное произведение существовало как множество более или менее различных списков (версий, редакций) данного памятника. Единственность списка какого-то произведения – это не столько исключение, сколько свидетельство его трудной судьбы: остальные списки просто не сохранились[112].
Итак, поскольку каждая проповедь пророка оказывается представленной в ряде списков, причем различия между списками могут быть или казаться достаточно существенными, то перед приверженцами учения встает задача выбора лучшего списка.
При этом критерии отбора могут быть достаточно разными. Лучшим может быть признан: 1) самый древний список; или 2) список, лучше всего сохранившийся, самый разборчивый и более всех «внушающий доверие» – с меньшим числом описок, нечаянных пропусков, искажений, «темных» (непонятных) мест; или 3) текст, записанный «первым учеником» Учителя[113]; или 4) такой список, в котором лучше всего выражена суть Учения (при этом, конечно, «оттенки сути» могут пониматься разными учениками по-разному); или 5) список, в котором сильнее всего посрамляются враги Учения…, и т.д.
109
Позднелат. codificatio от codex – книга, собрание законов и facio – делаю. Понятие «кодификация» широко используется в лингвистике, именно в теории и истории литературных языков. Под кодификацией литературного языка понимают систематизированное представление языковых норм в грамматиках, словарях, в сводах правил орфографии, пунктуации, орфоэпии и т.п.
110
Еврейск. масореты – ‘хранители предания’, от масора – ‘предание, традиция’. В библеистике термин масора обозначает, во-первых, редакторско-филологическую деятельность масоретов по установлению канонического облика текстов «Ветхого Завета» и, во-вторых, свод примечаний к установленному масоретами каноническому тексту иудейской Библии (так называемая масоретская редакция, легшая в основу первых печатных изданий «Танаха» в 70-х гг. XV в.). Заботясь о единообразном чтении и понимании библейского текста, масореты провели кардинальную реформу еврейского письма (см. подробно §110). Хронологические границы в истории масоретской традиции указаны согласно «Еврейской энциклопедии» (СПб.. 1911. т. X. стлб. 685).
111
Слово канон многозначно. По-гречески kanon – вначале это прямая палка, используемая как линейка, т.е. как измерительный инструмент для соблюдения нужных пропорций, направления. Однако слово рано стало употребляться переносно – в значении ‘правила, установления, признанные нормы, образцы какой-либо деятельности; руководящее начало, основные положения, догматы какого-либо учения’. Уже в античности понятие канона использовалось в скульптуре, архитектуре, музыке, литературе. В христианстве термин канон имеет ряд специальных значений: 1. установленный церковью перечень книг Св. Писания; 2. церковный закон, правило, норма (их совокупность составляет церковное законодательство, или каноническое право); 3. жанр церковных песнопений, прославляющих святого или праздник.
112
Классический пример такой и еще горшей судьбы – «Слово о полку Игореве». Произведение, созданное в XII в., оказалось в конце XV11I в. известным в единственном списке (по-видимому, XVI в.). Однако и этот список сгорел в московском пожаре 1812 г. По счастью, с рукописи успели сделать две рукописных копии (из которых уцелела только одна), а также напечатать в 1800 г. наборное воспроизведение текста по древней рукописи.
113
Конечно, свои трудности есть и в вопросе о том, кого из учеников считать «первым»: того, кто был первым призван? или кто оказался самым верным? или того, с кем Учитель чаще говорил? или того, кто лучше всех проповедует?