Недостаточность директивно-централизованных товарных поступлений в ОРСы должна была компенсироваться поиском и использованием децентрализованных источников: развитием собственных подсобных хозяйств, самозаготовками в колхозах, привлечением местных ресурсов. Однако эта сторона деятельности ОРСов в течение всей войны была малоэффективной. При проверках неизменно обнаруживалось, что подсобные хозяйства промышленности работают как бы сами на себя, так как значительная часть получаемой ими продукции расходовалась на внутреннее потребление. Второй крупной статьей расхода продукции подсобных хозяйств было беззастенчивое самоснабжение больших и малых начальников. Типичный пример: заведующий одной из копейских шахт под видом улучшения питания рабочих в столовой добился от управляющего трестом «Челябуголь» разрешения на выдачу из подсобного хозяйства ОРСа свиней для убоя. Из добытых таким образом 768 кг мяса в столовую было сдано 27 кг, а остальное — распределено среди командного состава. При этом зав. шахтой и пред. шахткома досталось по 55 кг, секретарю парткома — 45 кг[224]. Еще одним направлением разбазаривания продукции подсобных хозяйств было ее использование (наряду с фондируемым продовольствием) на разного рода банкеты, вечера, юбилейные застолья, в которых рядовые рабочие не участвовали. Не помогали ни выговоры, ни снятия с работы, ни уголовная ответственность, особенно усилившиеся после выхода постановления ГКО об усилении борьбы с разбазариванием и расхищением продовольственных и промышленных товаров от 22 января 1943 г.[225] До самого конца войны властями принимались решения об улучшении учета и расходования продукции подсобных хозяйств ОРСов. Так, Карабашский горком ВКП(б) в январе 1945 г. констатировал, что учет этой продукции поставлен плохо, большой процент реализуется в самих хозяйствах. В постановлении ставилась задача срочно завести аналитический учет прихода и расхода продуктов подсобных хозяйств отдельно от централизованных фондов, категорически запрещалось использовать их на вечеринки и иные цели, кроме дополнительного питания рабочих[226].
Гораздо более эффективными стали индивидуальные подсобные хозяйства, прежде всего огороды рабочих и служащих, получившие в годы войны широкое развитие в городах и рабочих поселках. Динамика развития индивидуального огородничества в Челябинской области была такой[227]:
Стремление максимально использовать земельные участки, более тщательный уход за ними, отличавшие индивидуальных огородников, способствовали получению урожаев, в любом случае превышавших показатели в общественных подсобных хозяйствах. В. Г. Айрапетов и С. П. Панфилов приводят такой факт: в 1944 г. рабочие-металлурги засеяли земли только на 29 % больше, чем ОРСы, а урожай собрали в 3 раза выше[228].
В развитии индивидуального огородничества были заинтересованы как само население, так и государство. Государственная заинтересованность была троякой: в условиях дефицита государственных ресурсов перевести как можно большее число потребителей на самообеспечение, хотя бы картофелем и овощами; через пользование огородными участками, закрепленными за предприятиями и учреждениями, прикреплять работников к предприятиям; за счет индивидуального сектора увеличить государственные заготовки сельхозпродукции и денежные налоговые поступления[229].
Снабжение сельского и части городского населения осуществлялось через систему потребительской кооперации по паевым книжкам. Централизованные фонды уральской потребкооперации назначались Наркомторгом РСФСР. Промтоварные фонды охватывали узкий круг товаров: ткани, кожаная обувь, мыло, швейные изделия, керосин, спички, нитки, иглы. Подход к кооперативной торговле как к торговле II сорта сказывался не только в ассортименте фондов, но и в уровне их реального отоваривания. Значительная часть товаров направлялась по целевым фондам: для стимулирования заготовок сельхозпродукции, снабжения детских учреждений, инвалидов войны, эвакуированных, интеллигенции, партийно-советского аппарата, механизаторов МТС, семей военнослужащих и т. п. Большинство целевых назначений имело нерегулярный характер и слабо отоваривалось. В III квартале 1943 г. потребкооперации Челябинской области было разрешено, например, продать сельской интеллигенции мыла по 3 куска, спичек по 9 коробков, керосина по 3 л, некоторые продовольственные товары. Но оказалось, что из всех товаров в наличии только спички и соль[230]. Распределение товаров велось как стационарно, так и через развозки на полевых станах. Наибольшей активностью торговые операции отличались в периоды сельскохозяйственных кампаний. Объем товарной массы, шедший через потребкооперацию к населению, и без того малый, еще больше сокращался на товаропроводящих путях. Это происходило из-за хищений и растрат, использования товаров не по прямому назначению, переснабжения сельского партсовактива. Труднодоступность торгово-распределительного получения промтоваров для большинства сельского населения отчасти компенсировалась прямым обращением к рыночным формам. При этом большая часть товаров не покупалась, а выменивалась на сельхозпродукты.
225
Советский тыл в период коренного перелома в Великой Отечественной войне. М., 1989, с. 333.
227
Составлено по: Трифонов А. Н. Создание и развитие продовольственной базы промышленных центров Урала в период Великой Отечественной войны // Развитие рабочего класса и промышленности Урала в период строительства социализма. 1938—1958. Свердловск, 1982, с. 64.
228
Айрапетов В. Г., Панфилов С. П. Материально-бытовое положение трудящихся черной металлургии Урала // Из истории социалистического строительства на Урале. Свердловск, 1978, с. 74.
229
В 1942 г. было принято постановление СНК СССР «О закреплении за предприятиями и учреждениями земельных участков, отведенных под индивидуальные огороды рабочих и служащих» — См.: Собрание постановлений и распоряжений правительства СССР. 1942, № 10, С. 163. Постановлением от 7 апреля 1942 г. устанавливалось, что рабочие, служащие, эвакуированные, которым предоставлены земельные участки под огороды, привлекаются к обязательным поставкам государству картофеля — См.: КПСС в резолюциях… Изд. 9. Т. 7, с. 280. Кроме того, до июня 1943 г. доходы рабочих и служащих, получаемые от земельных участков, выделенных под огороды, облагались сельскохозяйственным налогом.