Тем не менее остальная часть ее книги, в которой пересказываются истории, якобы услышанные ею от своих сокамерников, содержат фантастические «откровения», явно почерпнутые из слухов, циркулирующих в советской тюремной среде, и щедро приправленные «фактами», придуманными самой Лермоло. Так, она утверждает, что после допроса самим Сталиным ее допрашивали сотрудники НКВД, однако это не подтверждается соответствующими протоколами допросов, которые сейчас доступны исследователям. Факты, изложенные ею верно, она могла взять из советской прессы и отчетов о московских показательных процессах. Прочие подробности, которые можно сверить с тем, что мы сегодня знаем, являются в основном вымышленными.
Одним из примеров подобных придуманных историй является рассказ Мильды Драуле о том, что она якобы была первым свидетелем убийства Кирова. Будучи стенографисткой Ленинградского обкома партии, днем 1 декабря она находилась в Смольном. Она должна была вести протокол собрания активистов, назначенного на 16 час. 30 мин. Киров работал в своем кабинете и спустя некоторое время пошел в кабинет Чудова. Когда совещание уже должно было начаться, Драуле подходила к двери, и в это время в коридоре прозвучали два выстрела. Как только она вошла в коридор, то увидела лежащих на полу Кирова и Николаева, после чего из кабинета Чудова начали выбегать люди. Первым был заместитель начальника Ленинградского управления НКВД Запорожец. Он закричал что-то об убийцах, которых необходимо схватить, выхватил свой браунинг, подбежал к лестнице и стал спускаться с нее. Все остальные последовали за ним. Теперь, кроме Драуле, в коридоре никого не было; сначала ей показалось, что Киров и Николаев мертвы. Но Николаев неожиданно поднял окровавленную голову, оглянулся вокруг и закричал: «Я убил этого ублюдка!» Услышав голоса возвращавшихся людей, он вынул из кармана бритву и перерезал себе горло[530].
Материалы предыдущей главы позволяют утверждать, что здесь все неправда. Совещание в кабинете Чудова к 16 час. 30 мин. уже шло девяносто минут. Кирова не было в Смольном, он прибыл туда только в 16 час. 30 мин. После того как Киров и Николаев были обнаружены лежащими на полу, в коридоре были люди, Николаев не перерезал себе горло. Запорожец, который якобы первым высочил из кабинета Чудова, находился в этот момент в городе Сочи на Черном море, а Драуле никогда не работала стенографисткой в обкоме партии. Она вообще не работала в Смольном в это время, и нет никаких свидетельств, что она находилась в момент убийства в Смольном.
Позднее Лермоло встретила человека по фамилии Коршунов, который рассказал, что был свидетелем убийства Кирова. Его история Удивительным образом «подтверждает» некоторые детали рассказа Драуле, в т. ч. присутствие в Смольном Запорожца, и добавляет новые некорректные подробности. Ссылка Лермоло на двух независимых свидетелей, оба из которых рассказывают одну и ту же недостоверную историю, подтверждает, что ее версия является чистой ложью. Таким образом, нет никаких оснований доверять любой из ее более или менее фантастических историй, которые ей якобы рассказали во время заключения. И, разумеется, нет никаких подтверждений тому (как она уверяет), что ее допрашивал сам Сталин. Ее книга — еще один пример, что не следует доверять разного рода сенсационным «откровениям» о сталинской эпохе эмигрантов из Советского Союза. Но книга Лермоло использовалась в качестве источника сведений целым рядом историков, изучавшим убийство Кирова, в т. ч. и Эми Найт, которая написала работу уже в конце 1990-х гг.[531]
Кроме допроса Сталиным и другими партийными руководителями 2 декабря Николаев допрашивали также в Ленинградском управлении НКВД. На этом допросе Николаев не только подтвердил, что пытался покончить с собой после убийства Кирова, но намеревался сделать это с самого начала. Это подтверждается и записями в его дневнике[532].
Видимо, 2 декабря по этому делу проводилось не слишком много допросов. Однако днем позже были допрошены Николаев, Мильда Драуле, а также сводный брат Николаева, Петр Николаев. В этот же день были повторно допрошены Васильев и, возможно, Дурейко[533]. В середине дня Медведь издал приказ, запрещающий распространение информации о Николаеве. Вечером того же дня Медведь и другие руководители Ленинградского управления НКВД были отстранены от расследования дела, как мы уже знаем, смещены со своих постов и обвинены в халатном отношении к своим должностным обязанностям. Исполняющим обязанности начальника Ленинградского управления НКВД был назначен первый заместитель наркома НКВД Агранов. Из Москвы его сопровождала группа следователей — Миронов, Заковский, Люшков и некоторые другие[534]. В ходе расследования убийства Кирова Люшков станет важным свидетелем последующих событий. По приказу Сталина общий надзор за следствие осуществлял Ежов; в частности, он отвечал за проверку на предмет возможного участия в убийстве местных сотрудников НКВД, а также бывших оппозиционеров[535].
531
См., например: Conquest. 1989; Heller & Nekrich. 1986. P. 277, 279; Knight. Op. cit. P. 13-14, 208; См.: Бастрыкин и Громцева. Указ. соч. С. 61.