Я прекрасно понимаю, что один из приемов детективщика заключается в том, чтобы в начале повествования заявить: «Решение загадки было очень простым – как детская игра». Кто-то (думаю, Честертон – это на него похоже) утверждал, что вся суть детективного рассказа сводится к тому, чтобы заставить читателя почувствовать себя глупцом – таким же недалеким, как Ватсон. Я же утверждаю, что создавать такое чувство невозможно, да и нежелательно. Следовательно, я не буду говорить о том, что загадку Меривезера нужно было решить легко и сразу. Это правда: любая искра разума, которая есть у всех нас, должна была немедленно направить наши подозрения против виновника. На самом деле, несмотря на существование иного мнения, я настаиваю на том, что если бы не погода и не жара, то некоторые доказательства не были бы получены. Тем не менее Вики все еще утверждает, что заслуга в обнаружении убийцы принадлежит звездам и их загадочному сообщению о «маленьком круглом объекте».
Как мне сообщили, мисс Макдональд на вопрос о роли астрологии в раскрытии загадки Меривезера ответила просто: «Вздор».
После того, как Вики услышала об этом ответе, начался горький спор. «А теперь, – Вики злобно передразнила речевую манеру мисс Макдональд, – говорили ли мы ей о маленьком круглом объекте? Нашла ли она его? Нашла. А вместе с ним и доказательство. Вздор, да и только!». В пересказе Вики это казалось нелогичным, ведь доказательства были нужны. «Вздор. Говорю тебе, Кэнди, если бы на этой женщине было фланелевое белье, и ее одолела бы чесотка, она бы сняла его и принялась искать в нем блох, прежде чем уверенно сказать, отчего ей захотелось почесаться. Эта женщина с ее доказательствами и ее „Чепухой“!».
– Но, дорогая, – сказал я, – мне казалось, что тебе нравится мисс Макдональд.
– И что с того? Как говорила бабушка Кроуиншенк…
Я перебил ее. Многолетний опыт заставил меня научиться прерывать цитирование леди Кроуиншенк.
Глава V
Странно, что до убийства все никак не доходит. Я остановился на августовской жаре во время поездки в автомобиле и на том, что Меркель снял пиджак, но снова отвлекся – даже после стольких месяцев мне не хочется переходить к рассказу об ужасном.
Вскоре я прибыл в Сэтори-Бэй и снял номер в отеле, где мне пришлось поселиться – в Меривезере не было дополнительной комнаты. Я велел Меркелю поставить машину в гараж (дальнейшее пребывание на мягком и потном плюше сидений казалось невыносимым), и, приняв душ и переодевшись в свежую одежду, я медленно прогулялся по душным улочкам до бутика Вики. Там было мрачно, а ее: «Родной, я так рада, что ты пришел», – прозвучало невыразительно.
По-видимому, за последние полчаса в ее лексиконе появилось слово «изнуренно», и она получала угрюмое удовлетворение от его использования. Она изнурена (это была явная ложь – выглядела она так же свежо, как папоротник в лесной тени). Ее дух и разум изнурены; даже само солнце в небесах было изнурено. Дот Бейли, невзрачная дочь очаровательной хозяйки пансионата Вики, недавно была в бутике.
– Дот была в красно-белом полосатом костюме, как жирный бекон, – сказала Вики. – Она съела два французских пирожных.
Я был шокирован.
– Так не пойдет, – сказал я. – Это совсем никуда не годится. Как насчет Банфа[15] или Норвегии? А затем, возможно, Тулон?
– Только не тогда, когда моя звезда в Уране, – ответила она.
– Я и позабыл об Уране, – признался я.
– Забыл об Уране! – ужаснулась она.
– Но я помню о звезде, – робко заметил я, но она проигнорировала мои слова, продолжив:
– Вероятно, это из-за того, что луна в Водолее. Она заставляет меня чувствовать вещи и их тревогу.
– Тревогу вещей? Как?
– Не знаю. Но, похоже, это чувство включает в себя страх и… ненависть.
– А, – ответил я. – И кто кого ненавидит?
– Не знаю.
– Тогда кто кого боится?
– Я бы хотела, – мечтательно ответила она, – чтобы ты перестал «ктокать» и «когокать».
– И где же творятся эти страх и ненависть?
– В Меривезере. Когда Дот была здесь, она принесла сюда их. Думаю, она влюблена в Тони Шарвана. Она так ужасно злобно и жестоко о нем говорила. Желала ему смерти от пыток и всего в таком роде.
– Такая современная версия любви?
– Не современнее начала начал. Дело в том, что Тони не проявляет симпатий к ней.
– Но это абсурдно. Он ей в отцы годится.
– Ну… может быть, если Дот и в самом деле семнадцать. Хотя, как по мне, она выглядит старше. Но, как бы то ни было, никто не может представить себе Тони в роли чьего-либо отца.