Но эти дубины стоеросовые только ещё шире заулыбались. Тогда я уж совсем взбеленился и выдал им парочку реплик на блатном жаргоне, и улыбки как рукой сняло. А сидевшая рядом Леночка аж запунцовела.
Блин! В запале совсем о ней подзабыл и сумел сдержаться. Сразу же повернулся к спутнице и принялся сокрушённо извиняться, и умильно просить прощения с видом котика из Шрека. Все окружающие сразу перестали для меня существовать.
Ссылался на стресс от неожиданного задержания, вот и погорячился. Взбесили меня эти молчуны. Ну да, я понимаю, что служба у них такая, но ведь сорвали нам почти завершившиеся успехом переговоры в издательстве.
Вот и сейчас ничего не желают нам объяснять. Так что у меня полностью сорвало предохранительный клапан. Я ведь никогда подобным образом не выражаюсь, и сейчас тоже выражался не я. Это кричал проснувшийся зверь, когда я вжился в образ, полностью растворяясь в личине блатного.
В общем всю оставшуюся часть пути мне пришлось извиняться и исправлять подпорченное впечатление. Стал читать ей возвышенные стихи. Перебрал многих поэтов золотого и серебряного веков. А затем оседлал любимого Сергея Есенина и читал подряд из его «Москвы кабацкой».
Пооткровенничал, что для понимания этой страницы его поэзии мне пришлось ознакомиться с весьма своеобразным языком, и научиться даже по фене ботать.
Есенин ведь прослыл гулякой, бабником, хулиганом и бунтарём. А вместе с тем оставался тонким лирическим поэтом. Вас в Литературном институте совсем иному учили, не так ли? Или же просто оставили в стороне его кабацкую лирику, часть которой просто запрещена цензурой.
Вот мы с этим белым пятном в его творчестве мы и стали разбираться. Да так бойко спорили, что конвоиры стали очень внимательно прислушиваться к беседе. Иной раз уважительно поглядывали на девушку, сыпавшую научными терминами. Та вся раскраснелась и превратилась в валькирию, отстаивающую своё видение творчества поэта.
Тогда я взял, и в качестве аргумента спел «Мне осталась одна забава». Одновременно напористо, но и с лирической тоской.
Девушка даже застыла, да и окружающие спецы навострили уши. Такой песни здесь явно не слыхивали. А голос мне в Берлинской опере всё-таки поставили. Точнее даже не голос, а просто научили им правильно пользоваться и дыханию. Выдали целый комплекс вокальных упражнений оперных певцов. Заодно подтвердили, что у меня абсолютный слух[181], что мне и раньше прекрасно было известно.
Так что такого пения от мальчонки никто не ожидал. Конечно же у меня далеко не золотой голос Робертино Лоретти, но тоже вполне себе заполнил всё пространство и вытеснил остальные звуки.
Затем у меня отлично пошла лирическая «Не жалею, не зову, не плачу…». И далее меня стало уже не остановить. В последнее время появился явный кураж, и выступления на публике давались с каждым разом всё легче.
Девушка поплыла на третьей песне «Клён ты мой опавший». А уж когда запел «Письмо матери», то полезла в сумочку искать платочек. И при звучании «Отговорила роща золотая», она выбросила его как полотенце на ринг, признавая своё поражение.
Но я из природной вредности прочёл ещё пару запрещённых цензурой стихотворений. А первая песня также была из них. Леночке пришлось со мной согласиться, что в Литературном институте творчество Есенина преподавали совсем иначе.
На что я ей ответил известной фразой Бернарда Шоу: «Кто умеет, тот делает; кто не умеет, тот учит других». И это относится ко многим из их преподавателей. Они прекрасные специалисты, но большинство бескрылы. Им не дано воспарить до есенинских высот. В нем всё было намешано: и ангел, и бес. Трудно определить кто из них выступал на первый план в тот или иной момент его творчества.
Приплёл фразу из Терри Пратчетта: «Ад — не трясина зла, точно так же, как Рай — не водопад добра: это просто имена игроков в великой партии. А вот настоящее, неподдельное, неповторимое добро — и равно кровавое, кошмарное, катастрофическое зло — можно найти только в глубинах человеческого сознания».
Дал ей время переварить эту фразу полностью, прочувствовать весь её смысл. Пока глаза девушки не зажглись огнём понимания. И уже не понадобилось дальше рассказывать, что за проказник был наш Сашка Пушкин в юности, про его амуры с девицами и замужними дамами нашего города, правда в первопрестольной и многих других местах и весях он также отметился. Такие моменты старательно обходили в советские времена.
Она девушка тонко чувствующая — тургеневского типа. И лишь под воздействием написания «Голодных игр» в ней стала прорезаться стальная семейная струнка. Идеализма в ней ещё навалом, но ступать стала уже не по облакам. Как там писал великий бард в одном из бессмертных сонетов: «Не знаю я, как шествуют богини, любимая ступает по земле».
181
Абсолютный слух — способность достаточно точно помнить высоту звука, позволяющая носителю определять и называть любые услышанные ноты без предварительного прослушивания заранее известных звуков. Эта способность может формироваться в раннем детстве и зачастую считается врождённой.