Выносить пистолет во двор Мише запретили. И правильно: такой пистолет у него сразу отнял бы Нос из 3-го подъезда, или Полосатый — Репкин дружок. Дома стрелять было не в кого. К папе часто приходили гости, и пистонов становилось всё меньше и меньше. Папа бодро говорил: «Не бось, Мишаня, не бось… Пришлют! Я тебе говорю: патроны едут, не бось…»
А потом пистоны кончились, и гостям теперь показывали пистолет просто, чтобы они увидели, что он совсем как настоящий. И одна тетенька сказала даже, что детям вредно покупать такие натуральные игрушки.
А пистоны из Италии так и не прислали…
Из письма в редакцию: «…и вот теперь, в 75 лет, я встал в тупик: что же такое пустота?!»
…А над ним незримо реял ангел-осведомитель.
Что не может сделать робот: выбрать из двух равных дел одно.
А нужно ли вообще что-то делать, «сжав зубы»?
Иссык-Куль. Здесь не бывает гриппа. Нет яблочных червей.
Трёхмесячные курсы по подготовке Героев Советского Союза.
Возьми себя в руки. Но не забудь потом помыть их.
В США на пресс-конференции у Олега Газенко[234] спросили:
— Почему в Советском Союзе запускают в космос собак? Мы в США запускаем обезьян. Ведь обезьяна физиологически ближе к человеку…
— Правильно, — ответил Газенко. — Обезьяна в самом деле — ближайший родственник человека. А собака — только друг. Я думаю, что тут всё зависит от личных привязанностей: одни больше любят родственников, другие — друзей…
На той же пресс-конференции ведущий психолог космоса профессор Дмитрий Фёдорович Горбов, известный в космобиологических кругах как любитель выпить, на вопрос, какое у него хобби, ответил не задумываясь: «Выпивка!»
— О, это хобби многих из нас, — засмеялись американцы.
— Не путайте меня, — возразил Горбов. — Вы это делаете дома после работы, а я и на работе тоже!
Пионеры Волчанской школы Лысогорского района Тамбовской области собрали металлолом на строительство авианосца.
Всемирная неделя помощи слаборазвитым. Вообще слаборазвитым.
Из зоологических изысканий. Поскольку в России не водятся крупные птицы: страусы, марабу, кондоры, грифы и другие, полагаю, что русское слово «птица» происходит от французского «petit» — «маленький».
В 10 утра 26 марта звонит мне Кора Терентьевна Ландау:
— Слушайте, Слава, что вы сейчас должны сделать, слушайте внимательно. В воскресенье (23.3) Льву Давидовичу стало плохо, очень плохо. Я звонила, вызывала врачей, а они не едут, потому что думают, что ему плохо, как обычно. А у него паралич кишечника! Живот раздулся! Полная непроходимость! Только к вечеру его увезли в больницу. Операцию делал профессор Симонян, а анестезиологом был профессор Кринский Юрий Александрович, замечательный врач. А ночью Дау стало плохо. Я умоляла, каталась в ногах, чтобы Кринского не отпускали, но он ушёл. Сейчас, кажется, он снова в больнице. Надо, чтобы он не уходил! Позвоните в президиум Чехмахчеву[235], позвоните Григорьеву — главврачу, напугайте их! И палатку! Ему нужна палатка кислородная, а я боюсь, что палатки у них нет…
— Кора Терентьевна, может быть, и кроме Кринского там есть опытные врачи. Ведь не может же он…
— Ну вот! И вы тоже!! — кричит она, и плачет, и готова бросить трубку.
Я соглашаюсь. Звоню Чехмахчеву. Долго не подходит к телефону, а когда подходит, сразу начинает орать и хамить:
— Почему вас интересует Ландау?! Какое вам до этого дело! Мы не обязаны отвечать на ваши вопросы!
Поначалу я спокойно пытаюсь объяснить, но срываюсь:
— Кто вам дал право говорить со мной в таком тоне?!! Меня это интересует потому, что я знаю Ландау много лет! И кроме меня здоровье Льва Давидовича интересует ещё несколько миллионов человек. — И я бросил трубку.
Григорьев, напротив, очень вежлив:
— Да, положение было безвыходное, операция обязательна. Непроходимость происходит из-за отказа нервной системы кишечника. Сейчас сделан вывод в боку, временный, мы зашьём его, так как со временем функции кишечника, по нашему мнению, должны восстановиться. Кислородная палатка? В ней нет никакой необходимости. Мы его прекрасно разместили, он лежит в люксе. Опасность? Ну, разумеется, после такой операции состояние тяжёлое, но будем надеяться…
Снова звоню Коре.
234
Гозенко Олег Георгиевич — академик, многолетний директор Института медико-биологических проблем, так называемого «Института космической медицины».