«Журналист сведущий, принципиальный, справедливый и скромный сделался чем-то вроде сфинкса».
М. В. Ломоносов
Книжка 46
Апрель — май 1969 г.
Зачастил в Тбилиси. Уж больно мне там нравится. Никогда и нигде меня не встречали с такой искренней доброжелательностью. На этот раз Союз журналистов 22–25 апреля проводит в Тбилиси Всесоюзную конференцию журналистов, пишущих о науке и технике. Мой доклад «Мастерство научного журналиста» назначен на 23 апреля.
В самолете — все знакомые: Болховитинов («Наука и жизнь»), Манучарова («Известия»), Мишель Ребров («Красная звезда»), Арлазоров (автор книг о Циолковском и Лавочкине), Герман Смирнов (журнал «Техника — молодёжи»), Зеленко («Знание — сила»), Голубкова (изд-во «Советская Россия») и др. Поселились в «Иверии».
После того как я отпредседательствовался на пленарном заседании 23 апреля и прочел свой доклад, почувствовал себя вольным орлом. Вечер у Яна Горелова. Гела Лежава, Темо[284]. До петухов спор о Сталине. Кахи (шофёр нашего корпункта, невероятно преданный газете человек) умолял нас поехать отдохнуть в его деревню в Алазанскую долину. Утром поехали: Темо, Гела, Ребров и я с Кахи, Ян, Юра Мосешвили и Робик (друг Яна) — на перекладных. В Сигнахе, в райкоме комсомола достали ещё одну машину. Примчались на берег Алазани, нас высадили, и машины с Кахи умчались. Бродим по берегу, ничего не понимаем. Ждём довольно долго. Наконец машины примчались обратно, и Кахи выгрузил: председателя колхоза (по-русски не говорит), двух маленьких, но очень проворных старичков (по-русски не говорят), живого барана, сноп зелени, сыр, две огромные кастрюли варёного мяса и бутыли с молодым вином (40 литров). Со скоростью невероятной старички разожгли костёр, зарезали и освежевали барана и превратили его в шашлык. Пир начался!
Я сидел с Гелой, который переводил мне тосты председателя колхоза, — он был тамадой. Гела предупредил, что, если можно будет не пить, он незаметно положит палец на край стакана. Начались тосты. Пили за Родину; за Грузию; за Москву; за родителей; за жён; за детей; за любовь; за дружбу; за друзей, которые и рады бы быть сейчас с нами, но которых с нами нет; за тех, кто рады были бы быть с нами, но которых нет, потому что они лежат в сырой земле; за барашка, безвременно ушедшего от нас на нашу радость; за реку Алазань, которая поит землю, где рождается такое прекрасное вино… Вино пили гранёными стаканами. Вино действительно прекрасное, молодое, вроде бы, не такое уж и хмельное. Как я понял: оно продолжало бродить внутри нас, постепенно лишая нас всяких представлений о реальном мире. Гела ни разу палец на край стакана не положил. Ребров[285] на голой ноге ставил шариковой ручкой «птички» после каждого тоста, но, поставив 17 «птичек», ручку потерял…
Как мы добрались до большого, двухэтажного дома Кахи, я не помню. Во дворе, помню, стояла старая белая лошадь… Как поднялись на второй этаж, тоже не помню. Помню голос жены Кахи:
— Ну, что же вы так засиделись на природе, ужинать пора…
Я увидел сбоку стол, уставленный яствами и бутылками, а прямо перед собой через анфиладу комнат — высокую кровать с пирамидой подушек, и, недолго раздумывая, пошёл, пошёл, пошёл на свет этих подушек, всё ускоряя шаг, и бросился в них…
Проснулся я от какого-то усердного пыхтения рядом с собой. Ребров, Темо и Гела затащили на второй этаж белую лошадь и теперь старались опрокинуть её ко мне в постель.
— Ребята! Что ж вы делаете! Да она вам в матери годится! — спросонья воскликнул я…
Проснулся очень рано. Вышел на галерею, идущую по всему второму этажу. Розовые горы, розовые деревья цветущих садов, всё укутано какой-то розовой дымкой. Красота и тишина. На моё плечо легла рука Кахи: «Слава, сегодня вино пить не будем…» Я благодарно улыбнулся. «Сегодня будем пить чачу…»
Возвращались мы в Тбилиси пьяные и невероятно весёлые. Я подарил Кахи красивую кепку (навсегда), а Миша Ребров — мундир (на время). Кахи мчался на редакционной «Волге» — в югославской кепке и мундире подполковника, который был ему очень велик: погоны ниже плеч и рукава подвёрнуты — и пел песни, а мы — подхватывали…
285
Ребров Михаил Фёдорович (1931–1998) — полковник, заведующий отделом науки «Красной звезды», многолетний специальный корреспондент этой газеты на космодроме Байконур.