Побежденный Ашей недуг стал поворотным пунктом, с которого началось ее преображение. Он дал ей ощущение свободы и подтолкнул к выходу за рамки прежней жизни и созданию для себя новой реальности. Вместо того чтобы стать препятствием, травма освободила Ашу от пут прошлого. Но истории, подобные истории Аши, встречаются нечасто. Тогда как многие после травмы продолжают испытывать страдания, оказываются сбиты с толку и пытаются вернуться к прежней жизни, Аше она открыла дверь в новую жизнь.
В этой книге мы разберемся, как такое стало возможным.
2
Парадокс позитивного мышления
То, что зовется началом, — скорее конец.
И заканчивать — значит начать.
Начинаем с конца.
Было пасмурное зимнее утро. Алан Лок вышел на балкон крошечного номера в отеле у подножия отвесных скал на Гомере — одном из утопающих в зелени островов принадлежащего Испании Канарского архипелага. Дождь, который лил стеной несколько дней подряд, наконец прекратился. Океан перед отелем был спокоен. В воздухе ощущалось тепло. Алан протер глаза и с трудом приоткрыл их, щурясь от тусклого солнечного света.
Алану было чуть меньше тридцати. У него было узкое лицо, которое смягчала сдержанная улыбка, и волосы цвета мокрого песка. Около полудня его приятель Мэтт Борхэм — темноволосый здоровяк авантюрного склада — объявил, что погода наладилась и пора отправляться. Алан натянул шорты на щуплое тело, в котором с трудом угадывались годы строевой подготовки, надел футболку, кепку-козырек и солнцезащитные очки.
За длинным пирсом причала слышался плеск океанских волн, постепенно переходящий в бурление. Усиливающийся ветер прижимал 24-футовый белый корпус «Джемини» к пристани. Строители этого судна позаботились о том, чтобы оно могло справиться с натиском океана, но из-за больших размеров фанерного корпуса и массивной надстройки для управления им требовалась определенная сноровка. Забравшись в лодку, Алан уложил сумки в тесный грузовой отсек и занял место первого гребца в кокпите — основной части судна, по форме напоминающей ванну. Как только Мэтт ослабил петлю нейлонового троса и отвязал его от крепительной утки, Алан выпрямил спину и сильным движением рук потянул на себя длинные весла, разрезая водную поверхность. Это был первый гребок в 3000-мильном путешествии через Атлантический океан.
Цель путешествия — выйти из порта на Гомере и дойти на веслах до Барбадоса. Запасов еды хватало на сто дней. По расчетам Алана, при благоприятных погодных условиях они должны были добраться до пункта назначения менее чем за семьдесят дней — совсем неплохо, учитывая приближение сезона ураганов. Многие пытались пройти этот маршрут на веслах, включая штурмана Алана Мэтта, но большинство потерпели неудачу. Даже в космосе побывало больше людей, чем пересекло Атлантику с веслом в руке. Это было опасное предприятие — без мотора, без паруса, в крошечном отсеке размером пять на семь футов, с компасом, навигационной системой, походной газовой плиткой для приготовления пищи и одним значительным неудобством, с которым не приходилось иметь дело никому, кто когда-либо отправлялся в подобное путешествие: Алан Лок хотел стать первым в истории незрячим человеком, пересекшим на веслах один из мировых океанов.
Если послушать поклонников Алана, можно подумать, что всеми своими достижениями он обязан силе позитивного мышления. Это одна из тех историй, в которых персонажи часто героизируются с помощью громких слов вроде «отвага» и «воодушевление». Журналисты The New York Times назвали его поступок «из ряд вон выходящим». The Faster Times и Би-би-си не преминули упомянуть об исключительном оптимизме Алана. По мнению большинства авторов, бравшихся за изложение этой истории, потеря зрения в 2003 году лишь укрепила его решимость и приумножила природный талант атлета. На первый взгляд, жизнь Алана кажется идеальным примером того, чего способен достичь переживший трагедию человек, если он сохранит позитивный настрой.
Но не все так просто. Заговорите с Аланом, и не пройдет и пары минут, как вы услышите от него «я всегда готовлюсь к худшему», «я знал, что был обречен» и иные подобные фразы. Сколько бы людей ни говорили о необычайном мужестве Алана перед лицом страшной беды, сам он называет себя пессимистом. «Я не из тех, кто, несмотря ни на что, надеется на лучшее», — настаивает он.
Согласно общепринятому мнению, позитивный настрой помогает оправиться от трагедии. Когда земля уходит из-под ног, лучше смотреть на мир сквозь розовые очки, чем жить в ожидании беды, — разве не так? Однако вот уже более полувека психологи спорят об оправданности упрощенной трактовки «силы позитивного мышления».
1
«Литтл Гиддинг», V, перевод с англ. С. Степанова. Цит. по: Элиот Т. С. Избранная поэзия. — СПб.: Северо-Запад, 1994. — С. 103. (Здесь и далее — примечания переводчика.)