Дежурным по лагерю был заключенный, который сопровождал меня, как мне показалось, лет 55. Вид у него довольно интеллигентный, поэтому я поздоровался.
Оказывается, ему 82 года, бывший белогвардеец, захвачен нашими войсками в 45-м в Маньчжурии. Я тогда спросил его, каким образом он так мог сохраниться.
Он, улыбаясь, рассказал следующее: в Маньчжурии он 12 лет работал у помещика и ведал стадом оленей, с которых снимал весной панты, т. е. молодые рога, и затем сушил их, а хозяин продавал за валюту. В этот период он узнал полезность пант и стал их употреблять свежими в определенных дозах. Все это время он чувствовал <себя> здоровым и никогда не болел.
Затем хозяин разорился, а он пришел с другом к хозяину, который занимался торговлей корнем женьшень. Там он жил до занятия войсками Советской Армии Маньчжурии и все время употреблял женьшень. Вот потому и сохранился.
«Ленинградское дело»
Забыл написать: здесь, в Москве, этот авантюрист Абакумов создал т. н. «Ленинградское дело», смысл которого следующий: якобы секретарь ЦК Кузнецов*, до этого секретарь Ленинградского обкома партии, стал в Москве, в ЦК и других аппаратах насаждать ленинградцев на все ответственные должности.
В этом ему помогал Попков*, секретарь Ленинградского обкома, и Косыгин*, нарком легкой промышленности[413].
Была создана комиссия ЦК по <проверке> данных МГБ — Абакумова в составе Маленкова, Голикова от военных и представителя МГБ, которые выехали на место в Ленинград и, «разобравшись», внесли предложение в ЦК об аресте Попкова и Кузнецова, а Косыгина — о выводе из состава ЦК[414].
Кузнецов и Попков были арестованы, <как> и ряд других ленинградцев, затем <был> закрытый суд и все были расстреляны.
Вот ведь авантюрист дошел до чего, что таких крупных руководителей, как секретарь ЦК и секретарь обкома, сумел скомпрометировать, облить грязью, изобразить врагами и добиться расстрела. Многие товарищи, с которыми я мог делиться, были удивлены и возмущены, как ЦК, Политбюро могло поверить этой провокации…
Я не знаю подоплеку этого дела, но мне думается, инициаторами были Берия, который ревновал Вознесенского* к Сталину, так как Вознесенский, прямой и грамотный человек, быстро пошёл в гору и в ряде случаев на моих глазах «поучал» Берия, ну и, конечно, тут участвовал авантюрист Абакумов.
Смысл заключается в том, что был пущен слух, что ленинградцы претендуют на роль второй столицы, что в этом их поддерживают Вознесенский, член Политбюро, Кузнецов — секретарь ЦК и Косыгин. Все трое прибыли из Ленинграда на работу в Москву. Сталину наговорили с три короба, и он начал постепенно на них коситься, а затем дал команду снять с должностей Вознесенского и Кузнецова, а потом и арестовать.
Тревожный год
Весь 1949 год был какой-то тревожный, то тут, то там непорядки в лагерях, на строительствах и т. д. И, несмотря на то, что ни лагерями, ни строительствами, ни золотыми трестами я не ведаю, а как где что плохо, то записывают в решение Политбюро; послать Серова.
Я на днях Круглову сказал: «Пусть летают Чернышев, Рясной*, Богданов по своим объектам, а то я из командировок не вылезаю». Он согласился, но говорит: «А что я сделаю, когда меня не спрашивают, меня к Сталину не вызывают, и кого послать, сами решают».
«Ты видишь, — продолжал он, — за это время ты уже трижды со Сталиным говорил, а я ни разу. Я получаю решение ЦК и Совета Министров, и все. Я бы сам рад поехать куда, да не записывают».
Он, пожалуй, прав, но мне от этого не легче.
1950 год. Дуэль в лагерном бараке
Год начался, а у нас очень плохо дело обстоит со строительством Волго-Донского канала. Я в этом новом году уже дважды <там> был. Рабочей <силы> много, до 60 тыс. человек, а толку никакого <не> достаточно. Рясной сидел там два месяца, Круглов боится, что с него спросят, так как должны окончить в 1952 году, а воз и ныне там[415].
В апреле летал на Дальний Восток и на Сахалин. Там было плохо с добычей нефти и непорядки в лагерях. На Дальнем Востоке мне <многое> знакомо, а вот на Сахалине был впервые[416]…
Южная часть Сахалина более благоустроена. Жизнь в северной части довольно суровая, поэтому нашим работникам очень трудно работать, так как туда посылают наиболее отъявленных рецидивистов, которые не убегут с острова. Ну, а раз так, то эти отъявленные так себя и ведут.
413
5 февраля 1949 г. было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «Об антипартийных действиях члена ЦК ВКП(б) т. Кузнецова А. А. и кандидатов в члены ЦК ВКП(б) тт. Родионова М. И. и Попкова П. С.». Все трое были сняты с занимаемых постов. (Ранее своей должности лишился председатель Госплана СССР Н. Вознесенский.) Это дало старт т. н. «ленинградскому делу», когда арестам подверглось около 2 тыс. партийных и советских работников, обвиненных в предательстве, вредительстве, шпионаже и русском национализме. Все они были так или иначе связаны с Ленинградом. Ключевую роль в фальсификации дела сыграли В. Абакумов и Г. Маленков, опасавшиеся роста влияния секретаря ЦК ВКП(б), нового сталинского любимца Алексея Кузнецова, формировавшего собственную команду.
414
Комиссия ЦК ВКП(б) выехала в Ленинград 21 февраля 1949 г. Ее итогом стала полная замена руководящих партийных кадров «северной столицы».
415
Серов вылетал на строительство Волго-Донского канала в гг, Калач и Цимлянск 23–27 января 1950 г.
416
Выезд в гг. Южно-Сахалинск и Олу проходил с 29 мая по 7 июня 1950 г. В записях Серова цели командировки определены так: «Проверка лагерей. Невыполнение плана по нефти, убийства, невыход на работу».