На рассвете стариков разбудили вороны, они снова заснули – и проснулись уже около полудня. Бои жаловался на боли в пояснице, а ноги у него так ныли, что он не мог подняться. Пришлось Шуци одному отправиться на поиски чего-нибудь съедобного. Тут-то и обнаружилось: то, что гора Шоуяншань была не крутой и не высокой, то, что на ней не было тигров, волков и разбойников, было, бесспорно, ее достоинством, но это же было и недостатком – под горой оказалась деревня с тем же названием: женщины и старики часто ходили сюда за дровами, а дети любили играть на горе в свои игры; съедобных диких плодов или чего-нибудь похожего не было и в помине – все давно обобрали.
Тогда он вспомнил о грибах. На горе были сосны, но только молодые: едва ли на их корнях росли целебные грибы. А если бы и росли – без мотыги их не достанешь, а мотыги у него не было. Вспомнил он и об осоте, но ему доводилось видеть только корни, он понятия не имел, как выглядят листья этого растения: если бы даже осот рос у него перед носом, он бы его не узнал. А выдергивать на горе каждую травинку, чтобы посмотреть, какой у нее корешок, нечего было и думать. Шуци бросило в жар, лицо его запылало; он даже озабоченно поскреб в затылке.
И сразу успокоился – будто его осенило. Он подошел к сосне, нарвал охапку хвои, нашел на берегу ручья два камня, снял и растер зеленую кожицу с иголок, промыл, еще раз тщательно растер и скатал в лепешку, отыскал еще один камень, тонкий и плоский, и вернулся со всем этим добром в пещеру.
– Ну, нашел чего-нибудь? – нетерпеливо спросил Бои. – У меня уже от голода в животе урчит.
– Нигде ничего нет. Попробуйте, братец, вот это.
Шуци поставил рядышком два камня, плоский камень положил сверху, на него – хвойное тесто, набрал сухих веток и вздул огонь. Прошло довольно много времени, прежде чем послышалось легкое шипение сырого соснового теста и распространился тонкий аромат, от которого у стариков потекли слюнки. Довольный Шуци заулыбался: рецепт этого кушанья он узнал на пиру, когда ходил поздравлять министра Цзян Тай-гуна с восьмидесятипятилетием.
Тесто запузырилось и стало понемногу подсыхать, на глазах превращаясь в лепешку. Обернув руку рукавом халата, Шуци, радостно хихикая, положил камень с лепешкой перед Бои. Тот подул на нее, с трудом отломил кусочек и торопливо сунул в рот.
Чем дольше он жевал, тем сильнее морщился, наконец, вытянув шею, с отвращением выплюнул жвачку и, с укором глядя на брата, запинаясь, произнес:
– Горько… рот дерет…
Шуци будто в омут свалился – все его надежды рухнули. Дрожащей рукой он отщипнул кусочек, разжевал: даже подобия не было чего-то съедобного, и впрямь горько… рот дерет.
Он сразу сник и, уронив голову, бессильно опустился на землю. Но продолжал думать, мучительно думать, словно пытаясь выкарабкаться из омута. Размышляя, он вдруг представил себя ребенком: он, наследник правителя страны Гучжу, сидит на коленях у няньки. Нянька эта – деревенская и рассказывает ему сказки: о том, как Хуан-ди победил злого Чи Ю[286], а великий Юй усмирил страшного Учжици, а еще о том, как в голодные годы деревенские жители ели папоротник.
Еще он вспомнил, как расспрашивал ее о папоротнике: какой он бывает, и тут же подумал, что видел недавно такое растение на горе. Ощутив внезапный прилив сил, Шуци встал, шагнул в заросли трав и стал искать.
Папоротника и вправду оказалось немало: не пройдя и одного ли, Шуци набрал с пол-охапки.
Он сполоснул его в ручье и принес в пещеру: в качестве сковородки Шуци воспользовался тем же плоским камнем, на котором жарил лепешку из хвои. Листья быстро потемнели: папоротник был готов. На сей раз Шуци не рискнул предложить старшему брату первым попробовать кушанье. Он взял стебелек, положил себе в рот, зажмурился и стал жевать.
– Ну как? – нетерпеливо спросил Бои.
– Вкусно!
И старики, хихикая, принялись за жареный папоротник. Бои, как старший, съел на две пригоршни больше.
С тех пор они собирали папоротник каждый день. Сначала собирал один Шуци, а Бои занимался стряпней; потом, когда Бои почувствовал себя лучше, он тоже принял участие в заготовках. Меню стало разнообразнее: папоротниковый суп, папоротниковый бульон, соус из папоротника, тушеный папоротник, молодые побеги в бульоне, вяленые молодые листья…
286
Имеется в виду миф о борьбе мифического императора Хуан-ди против злого небесного божества Чи Ю.