Седьмой господин приоткрыл глазки-щелочки и, глядя на Чжуан Му Третьего, утвердительно закивал головой.
Айгу почувствовала, что дело принимает опасный оборот. Особенно удивил ее отец – почему он не сказал ни слова? Ведь его побаивались чуть ли не все жители побережья. Где-где, а здесь молчать не следовало. И хотя она не совсем поняла суждения Седьмого господина, но он показался ей почему-то человеком доброжелательным, симпатичным и совсем не таким страшным, каким она себе его представляла.
– Седьмой господин – человек грамотный, порядочный, – смело заговорила она. – Не то что наши деревенские. Если меня обидели и пожаловаться некому, так, верно, следует искать защиту у Седьмого господина. Ведь с тех пор, как выдали меня замуж, я ни в чем против обряда не погрешила, входила, как и полагается, опустив голову, и, не поднимая головы, выходила. Они же делали все мне наперекор, каждый старался позлить, хотели, чтобы меня «хватил удар, как Чжун Куя[223]». В том году хорек загрыз петуха! Так разве оттого, что я не заперла курятника? Это паршивая собака открыла дверцу, чтобы сожрать месиво для кур. А «молодой скот», не отличив белого от черного, отвесил мне пощечину…
Тут Седьмой господин посмотрел на Айгу.
– Я-то знаю, в чем причина, – продолжала Айгу, – она не укроется и от зорких глаз Седьмого господина. Люди грамотные, порядочные все знают. Закружила ему голову та шлюха-вдовушка, вот и решил выгнать меня из дому. Но не так-то это легко! Ведь меня просватали как полагается, со всеми подарками, выдали согласно шести брачным церемониям[224], принесли в дом мужа на свадебных красных носилках… Я им еще покажу!.. Пусть даже до суда дойдет! Не выйдет в уезде, обратимся в округ…
– Все это Седьмому господину известно, – сказал господин Вэй, подняв голову. – Ничего ты не добьешься, одумайся лучше. Зачем артачишься? Посмотри на своего отца – он человек разумный, не в пример тебе и твоим братьям. Будешь судиться, дойдешь до округа?
А начальник округа разве не станет советоваться с Седьмым господином? И тогда это будет официальное дело, и решится оно по-официальному… И тогда… Нет, ты просто…
– Ну, тогда я буду драться не на жизнь, а на смерть, всех разорю, всех погублю!
– Не такое это дело, чтобы рисковать жизнью, – медленно произнес Седьмой господин. – Ты еще молода, очень молода. Надо бы тебе быть попокладистее. Не правда ли? Ведь недаром говорят: покладистый богатеет. Прибавлю еще десять юаней, но это уж сверх всяких законов. Ведь все равно тебе придется уйти, когда свекор и свекровь скажут: «Уходи!» То же самое ты услышишь не только в округе, но и в Шанхае, Пекине и даже в заморских странах. Не веришь мне, спроси сама вон у того – он только что вернулся из Пекина, из иностранной школы. – И Седьмой господин повернулся к молодому человеку с острым подбородком: – Верно я говорю?
– Совершенно точно! – торопливо вытянувшись, подобострастным шепотом ответил молодой человек с острым подбородком.
Айгу почувствовала, что все ее оставили. Отец молчит, братья приехать не посмели, господин Вэй, как всегда, на стороне ее врагов. И на Седьмого господина, оказывается, нельзя положиться. Даже молодой человек с острым подбородком, похожий на высохшего клопа, и тот держит нос по ветру, шепчет угодливо. В голове Айгу все перепуталось, но она все же решилась на последний отчаянный шаг.
– Как же так, даже Седьмой господин… – Глаза ее были полны тревоги и разочарования. – Правда… Мы люди простые, грубые, ничего не понимаем. Обидно, что отец даже в житейских делах не может разобраться. У него, старика, голова кругом пошла. Вот все и разыгрывается так, как подстроили «старый скот» да «молодой скот». Быстрые, как вестники смерти, они околпачивают людей и пролезают в любую собачью нору…
– Видите, Седьмой господин, как она себя ведет, даже почтенных людей не стыдится, – вдруг раздался голос «молодого скота», молча стоявшего до тех пор у нее за спиной. – А уж дома и подавно не дает никому покоя. Отца моего зовет «старым скотом», меня не иначе как «молодым скотом» или «ублюдком»!
223
Чжун Куй – божество китайского народного пантеона, главный среди духов-хранителей дверей; изображения Чжун Куя, отличавшегося безобразной и свирепой наружностью, наклеивали на дверях и воротах, чтобы отпугивать злых духов.
224
Шесть брачных церемоний – передача даров невесте от жениха, род калыма: осведомление об имени и фамилии; передача подарков невесте после гадания о будущей судьбе четы; передача подарков в знак окончательного заключения брака; назначение дня свадьбы и, наконец, поездка жениха за невестой.