А это кто разговаривает? Кэрны подошла поближе. В темноте по запаху узнала сына своего хозяина. С ним двое ее волчат. Успел приучить к себе! Вон как тихо говорит с ними. Но что будет дальше?.. Полукровка, решив не мешать, тихо исчезает. Там, чуть поодаль, костер. Около него — хозяин. Можно будет лечь чуть в сторонке, коротать ночь. А утром вместе с ездовиками и хозяином снова отправиться в путь. Куда захочет человек. Но подальше от распадка. Там — беда. Она может нагрянуть на табун в любое время. Хорошо, если уцелеют ее волчата. Но может случиться… Что? Чья это тень? Нет, это не ее волчата, не их запах и бег… Нет. Теней много. Вот еще. Они неслышно бегут туда, где важенки телятся. Сейчас те не могут встать. И волки это знают. Они не пощадят никого. И собаки не чуют. Ветер идет от них.
Кэрны знала — ей не справиться с целой стаей. А люди не видят. Стая — хитрее… Волки уже у важенок. Утром люди увидят следы волчьего пира. Решат, что это она, Кэрны, привела стаю. И тогда несдобровать ни ей, ни волчатам…
Полукровка огляделась. И вдруг, неожиданно завыла во весь голос так, как это делает испуганная волчица. Прошло время волчьих свадеб. И люди, испугавшись, кинулись на голос волчицы. Вскоре загремели выстрелы, загорелись факелы, залаяли собаки. Взъяренные полукровки дрались с волками. К утру лишь немногие из стаи ушли в распадок. Остальные — порванные, пристреленные — лежали среди кочек, уткнувшись в мох голодными пастями. Только одну важенку успели порвать. Но сожрать — Кэрны помешала. Уцелевшие запомнили ее запах, голос. Убегая, они кусали след полукровки, оставленный на ягеле…
А люди до самого утра хвалили ее. Одну. Она почуяла. Она предупредила. И помогла…
Хозяин гладил Кэрны по загривку. Другие кормили ее мясом убитой важенки. Полукровка ела неохотно и поминутно косилась в сторону распадка.
— Погоди, Кэрны. Через неделю уведут отсюда табун в другое место. Пусть все важенки спокойно отелятся. Мы побудем, поможем дежурить. А когда табун уйдет, вернемся домой, — говорил хозяин.
Волчата быстро поняли, за что хвалили их мать люди. И теперь носились вокруг табуна, рычали на следы сбежавших волков. А к вечеру легли у костра, высунув языки. Эта ночь выдалась пасмурной. Оглохшей старухой прилегла она на кочки, укрылась серым, мокрым одеялом тумана. Кэрны едва различала костер, хотя он был в одном прыжке от нее. Она слышала голоса людей, хорканье оленей, повизгивание собак. Но ей снова не спалось. Полукровка отошла поближе к важенкам. Здесь было совсем тихо. Но среди ночи ее подняли рычание, лай, выстрелы, человечьи крики.
Волчица помчалась на шум. И… Ее волчонок… Самый крепкий из четверых. Все, что осталось от него — белолобая морда, да и та подранная медвежьими когтями. Самого лохмача убили люди. Вон, как гора, лежит. Кэрны прилегла, положила морду меж лап. Глухо застонала. Волчонок, как и она когда-то, тоже не рассчитал сил. Думал, что, став взрослым, справится, не подпустит медведя к старому хору, но космач был слишком злым и голодным. Сбежал хор. И тогда зло свое на волчонке выместил медведь. Люди немного опоздали.
Хозяин что-то говорил своему сыну. А маленький человечек грозил кулаками, ругал мертвого медведя…
Кэрны будто постарела за ночь. Осунулась. И человек, заметив эту перемену, указал сыну на полукровку. А уже на следующий день упряжка бежала в село, все дальше и дальше от табуна.
Кэрны часто оглядывалась. Может, и придут волчата? Может, нагонят нарты? Она не знала, что табун в тот же день перекочевал в другое место. Далеко. За три перевала. Вместе с ним ушли и ее волчата.
Шли дни, недели. Кэрны больше ни разу не была в табуне. Но оленеводы время от времени наведывались в село и уже зимой пришли однажды все вместе.
— Пригнали оленей в кораль. Там теперь забой будет. Завтра пойдем к ним, — сказал хозяин полукровке.
Запах крови, хорканье оленей Кэрны услышала издалека. Она насторожилась. Кто-то обижает табун! Это полукровка поняла вмиг. И, опередив человека, помчалась к коралю.
Кэрны не знала, что такое забой. Она видела, как люди берегли оленей. А тут… Эти же люди гонялись за олешками, с чаутами[6]. Ловили их. Убивали. А тот ругливый, маленький, накинул чаут на шею олененку и потянул к себе. Кэрны внимательно наблюдала в беге. Вот человечек потянулся к голенищу, выхватил нож и… Полукровка перемахнула ограду, в один прыжок оказалась рядом, клацнули клыки…
Маленький человек покатился по снегу, ругаясь так, что Кэрны удивилась. Но не испугалась и не убежала. Стояла, оскалив клыки, рыча, напружинясь. Олененок уже убежал к табуну, спрятался среди взрослых оленей.