Келли не стала возражать, и он легко подхватил ее на руки, а она ногами обняла его за талию, и так они добрались до висящего на стене телефона. Келли подняла трубку, и Том услышал гудок. Она вернула трубку на место и опять откинулась назад, упершись руками в стол.
Келли уже приближалась к пику наслаждения. Том знал это по тому, как вдруг участилось и стало хриплым ее дыхание, по коротким, сладким стонам и всхлипываниям, которые он так любил и которые и его самого доводили до точки кипения.
Тот, кто стоял на крыльце, слава богу, наконец-то, убрал палец со звонка.
Если это что-то серьезное, он вернется попозже.
В какой-то момент Том вообще забыл о неожиданном визите и думал только об удивительной, красивой, потрясающе сексуальной женщине, с которой он занимается любовью и которую уговорит стать своею женой сразу же после того, как доведет до оргазма.
Бух! Бух! Бух!
Тот, кто до этого трезвонил в переднюю дверь, сейчас колотил кулаком в заднюю.
Том всерьез занервничал, и Келли открыла глаза, почувствовав, что он отодвигается от нее.
– Я не помню, закрыл ли заднюю дверь.
– Я закрыла. – Ногами она притянула его ближе и еще глубже внутрь себя. – Так., так… так!
Она засмеялась и стала кончать, бурно и безудержно, как всегда.
Дзинь! Дзинь! Дзинь!
Проклятье! Значит, их двое. Теперь один из пришедших колотил в заднюю дверь, а другой – звонил в переднюю.
Келли знала Тома не хуже, чем он – ее. Она знала, что надо сделать, чтобы он забыл обо всем, даже об этом сумасшедшем звуковом сопровождении.
Бух! Дзинь! Бух! Дзинь-дзинь!
– Господи! Келли! Келли!
Наслаждение, яростное, глубокое и еще более острое оттого, что настигло его в обстановке, напоминающей Центральный вокзал в час пик, пронзило Тома с головы до ног…
– Лейтенант-коммандер Томас Паолетти, прошу вас, откройте дверь! – прокричал голос снаружи.
Засмеявшись, Том отодвинулся от хохочущей Келли, и на этот раз она не стала его удерживать. Он быстро привел себя в порядок при помощи кухонного полотенца, а Келли смахнула с его подбородка кусочек персика.
– Никуда не уходи, – приказал он, застегивая шорты. – У меня еще есть на тебя планы.
Пригладив волосы, Том направился к передней двери и, заглянув по дороге в зеркало, убедился, что на его лице крупными буквами написано, что только что на кухне он занимался любовью со своей умопомрачительной будущей женой.
Жена. Какое замечательное слово! Сегодня он уговорит ее, во что бы то ни стало.
Он распахнул дверь:
– В чем дело, джентльмены?
Черт! Оказывается, к нему пожаловал береговой патруль – военно-морская версия армейской полиции. На крыльце стояла пара очень юных и суровых энсинов.[2]
– Лейтенант-коммандер Томас Паолетти?
– Да. У кого проблемы? – быстро спросил Том. Основная часть шестнадцатого отряда сегодня покинула город. Но Сэм Старретт взял несколько дней отпуска, чтобы довести до конца свой развод и повидаться с дочерью, живущей во Флориде. А еще старшина Гиллман вчера подвернул ногу во время планового прыжка. И старшина Космо Рихтер тоже оставался в городе и готовился к экзамену на очередное звание.
Том готов был поспорить, что из этих троих в какую-нибудь неприятность влип, скорее всего, Гиллман. Он был еще моложе, чем эти энсины, и время от времени вел себя, как малолетний идиот.
– Сэр, мы получили приказ доставить вас на базу, – сообщил ему один из энсинов. – Пожалуйста, следуйте за нами.
Доставить?
– В чем дело?
– Мы не уполномочены сообщать об этом, сэр, – ответил второй.
– Не уполномочены? Тогда слушайте меня, энсины. – Том не без умысла подчеркнул их гораздо более низкое, чем у себя звание, но говорил спокойным и даже веселым тоном. – На сегодняшний день у меня имеются важные планы, и если вы не объясните, зачем именно я вдруг понадобился на базе – на которой не был никому нужен вот уже шесть месяцев, – мне придется отклонить ваше приглашение.
– Это не приглашение, Паолетти. Это приказ. – Том оглянулся и увидел, что из-за угла дома выворачивает не кто иной, как контр-адмирал Ларри Таккер, командующий базой и вечная кость в горле у спецназовцев. Стало понятно, что это именно он колотил в заднюю дверь и почему-то слишком долго у нее задержался. Том был готов поставить сотню баксов на то, что вонючий хорек нашел щель в жалюзи и с удовольствием наблюдал за тем, как Келли одевается. Сукин сын.
Сама Келли, опять в ночной рубашке и с забранными в хвост волосами, уже стояла в конце коридора, там, где ее мог видеть только Том.
– Что им надо? – шепотом спросила она.
Он на секунду встретил ее взгляд и слегка покачал головой, а потом повернулся к Таккеру, с трудом заставив себя улыбнуться.
– В чем дело, адмирал?
– Вы нужны на базе.
– Это я уже понял, сэр, – согласился Том. – Мне просто хотелось бы знать, почему я нужен там именно сейчас. Как я уже объяснил этим энсинам, я немного занят и…
– У вас серьезные проблемы, коммандер. Неужели вы этого еще не поняли?
Келли шагнула вперед.
Том через силу засмеялся, чувствуя, как тугим узлом завязывается желудок. Нет, только не сегодня. Пожалуйста…
Но, похоже, все должно было случиться именно сегодня. И адмирал Таккер, конечно же, не захотел отказать себе в удовольствии лично присутствовать при таком унижении. Он точил на Тома зуб с того самого момента, как того назначили командиром шестнадцатого отряда.
Вызывать береговой патруль для того, чтобы доставить Тома на базу? В этом ведь не было никакой необходимости. Хватило бы простого телефонного звонка.
– Нет, адмирал. По правде говоря, еще не понял. – Голос Тома звучал немного резче, чем ему хотелось. – Поскольку я не совершал ничего противозаконного, то не понимаю, откуда у меня могут взяться серьезные проблемы. Если я арестован, сэр, то имею право знать, какое обвинение мне предъявляется. Какое преступление я, по вашему мнению, совершил?
– Вы не арестованы, коммандер, – поморщился Таккер. – По крайней мере, пока не арестованы. Вас приглашают для того, чтобы задать несколько вопросов.
Пока не арестован?
– Если это связано с попыткой покушения на президента в Коронадо полгода назад, то я уже сказал по этому поводу все, что мог.
– Отрадно, что вы вспомнили хотя бы один случай, когда совершили нечто противозаконное, – кивнул Таккер. – Возможно, если подумать, найдутся и другие.
Том повернулся к Келли:
– Боюсь, мне придется поехать с ними. Извини.
Келли кивнула:
– Я поеду с тобой.
– Нет, – решительно возразил он. – Я вернусь через пару часов. – Том повернулся к Таккеру: – Если позволите, адмирал, я быстро приму душ и переоденусь.
– Душ придется отменить, коммандер, – злорадно заявил Таккер. – Мы и так потеряли здесь слишком много времени.
– Сейчас вернусь, – коротко пообещал Том, намеренно опустив «сэр».
Он попытался закрыть за собой дверь, но один из энсинов немедленно подпер ее плечом.
– Боюсь, мне придется пройти с вами, сэр.
Что, черт возьми, происходит? Ему собирались задать вопросы, но вопросы бывают разные. Что они себе вообразили? Что он собирается бежать?
– Может, мне стоит позвонить своему адвокату? – усмехнувшись, спросил он молодого человека, направляясь в спальню, где в шкафу висела форма.
– Что ж, – совершенно серьезно ответил энсин, – возможно, действительно стоит, сэр.
Боже милостивый! В чем они его подозревают?
Перепрыгнув через низенькую калитку, Сэм медленно пошел вокруг дома в надежде найти еще одну дверь. Про себя он молился, чтобы его первое заключение оказалось ошибкой и чтобы поскорее выяснилось, что Хейли, Мэри-Лу и Джанин, живые и здоровые, просто уехали на север Флориды навестить мать Мэри-Лу, а какое-то животное – енот или скунс – забралось в дом и там сдохло.
Очень скоро он обнаружил, что окна и с задней стороны дома покрыты черной шевелящейся массой, и призрачная надежда испарилась. То, что лежало внутри, было, несомненно, гораздо крупнее скунса.