Жаром полыхнуло ее лицо. Вскочила, убежала. Весь вечер проплакала. «Почему он вдруг так сразу, бесцеремонно?.. Я ведь даже и ответить ему ничего не успела… Мне рано еще любить. Да и с чего он взял, что именно его я должна буду любить! Скромник! Тихоня! Притворялся таким хорошим человеком».
На работе старалась избегать его взгляда, по возможности не разговаривать. Но он подошел сам:
— Не обижайся, пожалуйста, Верочка. Я отношусь к тебе очень серьезно. Постой секундочку! Дело в том, что я скоро уезжаю служить на флот.
— Счастливого пути! — с легким вызовом сказала она. А голос совсем не сердитый…
— И только? — грустно улыбнулся он.
— Желаю хорошей службы!
— Я бы хотел сегодня с тобою проститься… Приходи на наше место…
— Не хочу!
— Почему? Что случилось?
— Ничего не случилось.
— Может, я чем-то обидел тебя? Я готов просить прощения. Приходи, пожалуйста, и я за все извинюсь. Завтра последний вечер…
— Я не приду.
Он не знал, что и сказать. Он вообще не терпел категоричности. Считал, что все можно понять, простить, даже глупость, если в основе ее лежит искренность, любовь одного человека к другому…
— Мне кажется, ты пожалеешь… А, Вера? Не пожалеешь? Ну, как знаешь…
Уйти не мог. Уйти — значит расстаться с нею на год, а то и навсегда. Сказал:
— Ты разреши мне писать тебе?
На следующее утро, завидя его, пришедшего на подстанцию, девушка вроде невзначай оказалась с ним рядом.
— Здравствуй, Верочка! — приветливо поздоровался он. — Может… может, ты все же сегодня придешь?
Промолчала. Стараясь казаться веселым, он пошутил:
— Молчание — знак согласия. — Заметил — глаза ее светились нежностью.
Потом были его письма с флота… Долгие разлуки и редкие встречи. Непросто шли они к своему счастью. У них была своя, личная «арифметика» любви: семь лет знали друг друга, три последних года из них были мужем и женою, и всего лишь год, предвоенный год, прожили вместе, неразлучно. Тот, что в Ленинграде. Жить бы да жить, но начавшаяся война, точно жаркая стена огня лесного пожара, беспощадно надвигалась на все живое и цветущее. И гибнут люди, рушатся судьбы. Какой будет их судьба?
Сергей Мошенский верил в то, что немцев остановят, отрезвят, погонят вспять, но как скоро такое произойдет? Вот недавно окончилась война с Финляндией, в ее начале многим казалось, что будет она нетрудная и недолгая, та война… А оказалось… Впрочем, о той войне почему-то предпочитают не вспоминать вслух и не говорить даже на военных сборах. По-прежнему популярна песня «Если завтра война», ее слова: «Мы войны не хотим и врага разгромим малой кровью могучим ударом!»
…Спит на руке Сергея Мошенского женщина. Жена. Совсем скоро станет она матерью. Скоро… Но вместо радости ожидания скорого чуда — рождения ребенка — на душе у Мошенского тревожно. Холодной змеей вползал в жилище, в их маленькую комнатку чужой, зловещий гул летавшего в ночи самолета.
Сергей еще какое-то время прислушивался, не начнут ли стрельбу зенитки. Уже в который раз подумал: «Зачем меня вызывают в штаб ПВО?» Потом в памяти вспыхивали и гасли мысли о каких-то значительных мелочах, потом он забылся и уснул тихим глубоким сном.
«КВАДРАТ»
Столы стояли буквой «Т». Один — обычный, двухтумбовый, другой — почти во весь кабинет: за ним на совещании могли свободно помещаться человек двадцать пять — тридцать. Сейчас за большим столом сидел один Бутаков. Вице-адмирал Октябрьский, сцепив за спиною руки, стоял возле окна и глядел на море… Бутаков, касаясь бородою бумаги, торопливо читал столь долгожданный документ:
«…1. Начальнику ПВО флота полковнику Жилину сформировать отдельную плавающую батарею № 3 с содержанием по штату №… Основание: приказ НК ВМФ…
2. Начальнику тыла контр-адмиралу т. Заяц установить отдельную батарею № 3 на опытном отсеке линкора.
3. Начальникам УПП, ОРСУ[1] и командного отдела флота укомплектовать указанную батарею личным составом, а начальникам довольствующих отделов флота принять ее на все виды довольствия, согласно штату табеля и норм.
Срок окончания формирования — 15 июля 1941 г.
Командующий Черноморским флотом вице-адмирал Октябрьский Военный совет: член Военного совета дивизионный комиссар Кулаков, начальник штаба Черноморского флота контр-адмирал Елисеев».
Итак, плавбатарея будет! Бутаков уже слышал об этом в штабе. Теперь, прочтя приказ, Бутаков не мог сдержать довольной улыбки. Ощущал потребность высказать свою радость, но командующий стоял в прежней позе возле окна, и Бутаков выжидающе молчал…
1
УПП — Управление политической пропаганды; ОРСУ — Организационно-строевое управление.