Глава I. Возникновение и рост военного значения железных дорог в первой половине XIX века
Становление капиталистических отношений привело в ряде стран к бурному росту промышленности и торговли, вызвало резкое увеличение объема перевозок, обусловило расширение железнодорожной сети.
Благодаря растущим возможностям железных дорог уже в первой половине прошлого столетия встал вопрос об их использовании в военных целях, а роль железнодорожного транспорта при подготовке страны к войне и в ходе боевых действий превратилась в объект пристального изучения политиков, военных, научно-технической интеллигенции.
В России вопрос о возможности использования железных дорог в военных целях впервые был поднят в 40-х годах XIX века крупными специалистами и учеными Н. С. Мордвиновым и П. А. Языковым. Быстрота, надежность и относительно невысокие, по сравнению с другими видами транспорта, затраты, колоссальное влияние, которое железнодорожный транспорт оказывал на сроки мобилизации и сосредоточения вооруженных сил, их материально-техническое обеспечение позволили наблюдавшим эти процессы специалистам увидеть в нем «орудие войны, новый и притом незаменимый род оружия против неприятеля».
Действительно, если ранее суверенитет и территориальная целостность государства обеспечивались такими тремя факторами, как сильная армия, могучий флот и развитая система крепостей, то теперь властно проявился четвертый — железные дороги, которые, оттесняя в стратегическом и оперативно-тактическом отношении крепости, готовили тем самым подлинный переворот не только в военной науке, но и во всей системе взглядов на обеспечение могущества государства.
До превращения железных дорог в важный фактор актуализации военной мощи государства мобилизация сводилась к приведению в боевую готовность расквартированных у границ войск и выдвижению резервов, на сбор которых приходилось затрачивать значительное время. Войны велись наличными силами — подготовленные и соответствующим образом обученные мобилизационные ресурсы при существовавшей тогда рекрутской системе комплектования армии отсутствовали.
Передвижение войск осуществлялось по подготовленным грунтовым военным дорогам. При этом приходилось создавать специальную сеть баз снабжения, привязанную к важным операционным направлениям. Огромные обозы обременяли армии и мешали их маневрированию. Неудивительно, что использование железных дорог в военных целях началось с перевозок войск, причем Россия была одной из первых стран в этом новом и, как казалось тогда некоторым специалистам, весьма небезопасном деле.
4 июля 1848[1] года сразу после открытия участка Петербург — Колпино Санкт-Петербурго-Московской железной дороги, получившего название «опытного пути», по нему в Петербург была перевезена команда в составе 250 рекрутов, а 24–27 августа того же года на этот раз из Петербурга в Колпино перевезены три полка 1-й Гренадерской дивизии, численностью 7 500 человек. Всего же с 1852 по 1856 год общий объем произведенных воинских перевозок по железным дорогам России составил 836 500 человек, 58 200 лошадей и около 11 000 повозок[2].
В том же 1848 году из Кракова в Градиш была перевезена состоявшая из 14 532 человек при 1 993 лошадях и 40 орудиях (с 464 зарядными и фурштатскими фурами и 88 быками) дивизия генерала Панютина. Переезд на расстояние в 281 версту занял у нее три дня[3].
Первые воинские перевозки непосредственно на театр военных действий были осуществлены во время датско-прусской войны 1848–1850 годов. Затем в 1850 году из Вены к северной границе Австрии за 26 дней было перевезено 75 000 человек и 800 лошадей. На продолжительность этой операции пагубное влияние оказало отсутствие планомерности в организации перевозок войск. По этой причине вместо предполагавшихся 7–9 дней 14 суток заняла в 1859 году перевозка в ходе Итальянской кампании австрийского корпуса, который в составе 20 000 человек и 5 400 лошадей был отправлен из Вены в Ломбардию.
Но в том же 1859 году для организации перевозок частей французской армии в Северную Италию создается особая комиссия из представителей железных дорог и офицеров Генерального штаба. В итоге получен рекордный результат — в течение апреля — июня было перевезено 230 000 человек и 36 000 лошадей со всей артиллерией и обозом.
Использование железных дорог для сосредоточения войск не осталось незамеченным. Прусский Генеральный штаб первым в Европе уже в 1850 году разрабатывает инструкцию для офицеров Генерального штаба, которая с существенными дополнениями и изменениями издается 1 мая 1861 года под названием «Организация перевозок больших масс войск».
С возрастанием объемов воинских перевозок по непрерывно расширяющейся железнодорожной сети в России также был успешно решен вопрос о разработке единых правил, регламентирующих перевозку войск и военных грузов по всем железным дорогам.
По согласованию Военного министерства и Главного управления путей сообщения и публичных зданий при департаменте железных дорог был учрежден комитет для составления правил перевозки войск по железным дрогам. Результатом работы комитета явилось утвержденное 13 декабря 1862 года Александром II «Положение о перевозке по железной дороге войск». Положение вводилось «в виде опыта сроком на три года».
В то же время даже у специалистов длительное время отсутствовало единство взглядов на роль железных дорог в военном деле и перспективы дальнейшего их использования в этой специфической области человеческой деятельности.
Отмечая проблемы, возникшие в теоретическом осмыслении роли железнодорожного транспорта, профессор Николаевской академии Генерального штаба Ф. А. Макшеев писал: «Железные дороги не избежали общей участи нововведений — участи, заключающейся в том, что правильный взгляд на их значение устанавливается только со временем, а вначале господствуют большею частью крайние взгляды в ту или иную сторону: в то время, как одни придают им преувеличенное значение, другие слишком умаляют его и даже совсем отрицают. Таковы были вначале мнения о военном значении железных дорог»[4].
Иллюстрируя свою мысль, Ф. А. Макшеев отмечал, что даже несмотря на положительный опыт значительной перевозки войск в ходе датско-прусской войны 1848–1850 годов, в военных кругах ряда государств еще высказывались сомнения в целесообразности использования железных дорог в военных целях. «Так, по рассказу одного французского офицера, путешествовавшего по Германии в 1851 году и имевшего случай беседовать с прусскими генералами, войска которых только недавно на деле испытали перевозку по железным дорогам, — свидетельствует Ф. А. Макшеев, — генералы эти весьма неодобрительно отзывались об этом новом способе передвижения войск. Они находили, что при перевозке по железным дорогам дисциплина расшатывается, что войска теряют способность к походным движениям, что лошади при перевозке пугаются и теряют аппетит, а многие из них поддаются нервной дрожи и все более или менее недомогают, артиллерийские снаряды будут взрываться, оси повозок расшатываться»[5].
Заметное место в исследовании железнодорожного транспорта как фактора стратегического значения принадлежит видному военному ученому, члену-корреспонденту Петербургской академии наук, почетному члену Шведской военной академии, профессору Николаевской академии Генерального штаба Генриху Антоновичу Лееру[6].
Побывав в специальной командировке в Германии и Франции в 1867 году, а затем тщательнейшим образом проанализировав ход франко-прусской войны 1870 года, Г. А. Леер публикует ряд работ, где излагает свои взгляды на роль, которую играли в войнах второй трети XIX века железные дороги. Выводы Г. А. Леера получили дальнейшее развитие в трудах целой плеяды военных специалистов.
1
Здесь и далее, за исключением специально оговоренных случаев, даты даются по старому стилю.
2
3
4
6