– Почему бы тогда не помочь в поисках Руджера мне?
– С чего бы это вдруг?
Ши почувствовал, что в горле у него пересохло.
– Ну, чтобы помочь устранить несправедливость, или просто ради жажды приключений, или... ну мало ли чего. – Тут он поперхнулся, но продолжил: – В конце концов, пообещала же ты помогать Астольфу!
– О сэр, поступила я так из одного лишь чувства долга неоплатного. То был Астольф и никто другой, кто погоню от меня отвратил, когда преследовали меня всадники со псами охотничьими.
– Вот как? Об этом ты не рассказывала.
Ши почувствовал, что был бы готов попросту придушить сэра Рида Чалмерса, который тоже ни о чем подобном не обмолвился. Сэр Рид, очевидно, смутно ощущал, что это и случится, если он так поступит.
– О да – одного сарацина насмерть он сразил, других же покалечил. Но послушай-ка, сэр, без цели проводишь со мною ты часы эти бессонные. Следует куда более вескую причину тебе отыскать, дабы присоединилась я к тебе в розыске Руджера.
– Ну... он ведь направляется в сарацинский лагерь, чтобы принять участие в войне, так? В общем, ты можешь там... Медора... найти.
– Фу, сэр Гарольд! Стану еще гоняться я за мужчиной, подобно воительнице этой дородной, леди Брадаманте! Дурно же думаешь ты о той, кому почтение свое желаешь засвидетельствовать... Но и не сказала бы я, что не прав ты в своих предположеньях – хоть и поэтом будучи, вряд ли Медор отвергнет зов трубы в подобный час. Нет, причина твоя не прельщает меня объединиться с тобою для поисков в тех краях. Нужна мне еще одна, вдвое как более веская.
Так-так, этот поганец еще и поэт, подумал Ши.
– Нету у меня больше никаких таких причин, – заявил он твердо. – За исключением разве того, что хочу быть с тобой вместе, потому что просто люблю тебя!
У Бельфебы-Бельфегоры на миг перехватило дыхание, и она тут же протянула руку.
– Вот и подобрал ты ключ наконец, и становишься истинным рыцарем моим! Решено. Назначаю свиданье тебе в этом самом месте, как только паладины снова погрузятся в сон. А теперь иди же, дабы подозреньями излишними не отягощать их мысли.
– Как поступим? Угоним их лошадей?
– Нет, а гиппогриф? Да и скакун у Роланда – великий Байярд* [24], который немедля разбудит своего повелителя.
– Вот черт. Знаю я одного типа по фамилии Байярд, только он в жизни никого по такой ерунде не разбудит. Что еще?..
– Иди же, сэр, говорю я тебе. Нет, только без объятий!
– Спокойной ночи! – пожелал Ши и направился обратно в хижину, чувствуя нечто вроде робкой надежды, какую не испытывал с тех самых пор, как они попали в плен к Да Дерга в Царстве Фей.
Вся троица расположилась вокруг очага, устроенного в самом центре комнаты. Дыра в потолке у них над головами выпускала наружу от силы треть всего дыма.
Астольф тут же потянулся, зевнул и с видом человека, готовящегося к продолжительному сну, принялся старательно разматывать свой красно-сине-коричневый шарф. «Школа», – коротко заметил он при виде заинтересованного взгляда Ши, после чего счел нужным добавить:
– В этих краях, как ты уже заметил, не принято носить галстуки. Пришлось вот на шарф цвета перенести.
– А какой они школы?
– Винчестерской, – сообщил герцог не без некоторой гордости. – Между прочим, древнейшая из всех существующих. Чудесная это штука – система публичных школ, хотя черт ее знает, что с ними будет со всем этим социализмом!
– Я и сам ходил в публичную школу, в Кливленде.
– Надо думать.
Астольф одарил его взглядом, от которого за версту несло недоверием, и Ши ощутил, что на сей раз избрал далеко не лучший путь общения с сильными мира сего. Прежде чем ему удалось загладить возникшую неловкость, Ринальд поднял голову с соломы, на которой он уже успел устроиться:
– Потише, вы там! Моровую язву на болтовню вашу, что спать не дает честным людям!
– Ладно-ладно. Но перво-наперво я хотел бы убедиться, что сэр Гарольд действительно в случае чего нас не обскачет. Конечно, ты человек чести и вообще неплохой малый, но в этом-то вся и загвоздка.
С этими словами Астольф с кошачьей ловкостью вскочил на ноги и выхватил свой огромный меч, острие которого тут же нацелил на Ши.
– Лежи-ка смирно, старина, и получай свое лекарство!
Ши, прекрасно понимая, что это и есть то самое усыпляющее заклинание, изо всех сил старался сохранять ясность мысли и лихорадочно подыскивал подходящие противодействующие чары. Вот эти, с бумажкой... нет, это просто против слабости... опять не то... рассуждения его понемногу теряли связность.
Заклятье явно относилось к чему-то вроде гипноза, и было чертовски тяжело отвести взгляд от пальцев Астольфа, делавших пассы. Почти так же тяжело, как изобрести какие-то контрмеры. В конце концов...
Есть какой-то рассказ, где нельзя спать. «Король золотой реки»? Нет...
Точно, «Ким» – там какой-то мальчишка использовал таблицу умножения.
Небольшая удача влила в него новые силы. Трижды три – девять... Если только получится продержаться... Эта часть слишком уж простая... шестью семь сорок два, шестью восемь... Заклинание все монотонно звучало, словно конца у него не было... одиннадцать на тринадцать – сто сорок три...
24
Скакун у Роланда – великий Байярд... – еще одна оплошность авторов. Байярд на самом деле принадлежал Ринальду.