Придя в восторг от прочитанного, Франсиско поделился своими соображениями с братом Сантьяго, но тот не торопился хвалить мальчика: в конце концов, воспитание — та же объездка, только чуть помягче.
— Прочти еще раз, — сказал монах.
Франсиско благоговейно погладил обложку книги и вновь погрузился в изучение этой достойной подражания жизни. Каждое путешествие и каждая проповедь святого Доминика были подчинены одной цели: наставлению в вере. Проповедник обращался не только к людям своего времени, но и к потомкам. В том числе и к нему, Франсиско Мальдонадо да Сильве, призывая задуматься, всей душой обратиться к Господу нашему Иисусу Христу и не сворачивать с прямого пути.
Вскоре духовный наставник счел возможным дать мальчику еще одну книгу: «Жизнь святого Августина». Легендарный богослов родился в Африке в 354 году, когда христианство только прокладывало себе путь. Матерью его была не кто иная, как святая Моника, отец же поклонялся языческим богам. «Ага, — отметил про себя Франсиско, — значит, великого отца церкви тоже можно считать новым христианином». В молодости он не чурался греха: «Когда-то в юности горело сердце мое насытиться адом, не убоялась душа моя густо зарасти бурьяном темной любви»[23], — каялся блаженный Августин в своей «Исповеди». Но после долгих лет метаний и усердного чтения он обратился в христианскую веру. Будучи епископом Гиппона, этот непревзойденный знаток философии поражал всех не только своей неслыханной добродетельностью, но и бесчисленными критическими трудами и трактатами по философии, праву и истории. В посланиях он взывал к царям, понтификам и епископам, блестяще опровергая все постулаты ереси. И в конце концов создал настоящую жемчужину — «Исповедь». Эту книгу Франсиско жаждал прочесть целиком — отрывков, процитированных в жизнеописании, было явно недостаточно. Мальчик загорелся желанием пойти по стопам блаженного Августина и тоже сочинять послания и трактаты.
Духовный наставник проникся к нему доверием и больше не ставил условий, считая, что «успешно выдрессировал» своего подопечного. «Совсем как того мула», — подумал Франсиско.
На следующий день брат Сантьяго с заговорщическим видом вручил ему очередной том: жизнеописание и краткое изложение трудов Фомы Аквинского, которого считал светилом теологии. Юный книгочей пришел в восторг, не находя слов, чтобы выразить свою благодарность. Сантьяго де ла Крус действовал вдумчиво, умело направляя ученика. Но когда тот вернул прочитанную книгу, а заодно процитировал несколько сентенций Аквината, монах только руками развел:
— Мне больше нечего тебе предложить.
— Как это нечего?
— У меня больше не осталось книг.
У Франсиско имелась одна просьба, но он робел, опасаясь, что духовный наставник может неверно ее истолковать. Вот уже несколько месяцев мальчик только и думал о том, как бы подобраться к тому заветному фолианту, что хранился в монастырской часовне, хотя, возможно, и не заслужил подобной милости. Нет уж, лучше помалкивать, решил он. И тут же, не узнавая своего голоса, прошептал:
— А там, в часовне?
— Что там такое?
— В часовне… — Франсиско взмок от волнения.
— Да говори же!
— Там есть Библия.
— Есть, ну и что?
— Я хотел бы ее почитать. Мне бы…
— Нет, мал еще! Брат Сантьяго недоверчиво покосился на просителя.
— Я понемножку! Только те фрагменты, которые вы укажете, больше ничего! — взмолился мальчик. И, устыдившись собственной дерзости, добавил:
— Честное слово.
— Но ни в Песнь песней, ни в Книгу Руфи, ни в главу о Содоме и Гоморре даже заглядывать не смей!
— Обещаю читать только то, что вы разрешите!
— Хорошо. Начни с Нового Завета, так будет проще.