Еще более трагичен миф о Тесее и Ариадне. Одержав победу в войне над юными Афинами, каждые девять лет Минос взыскивал с этого города дань — семерых девушек и семерых юношей, становившихся добычей Минотавра. Когда настало время подвергнуться этому национальному позору в третий раз, статный Тесей — на что отец его царь Эгей согласился без малейшей охоты — добровольно стал одним из семерых юношей, вознамерившись сразить Минотавра и положить конец этому периодически повторяющемуся жертвоприношению. Ариадна пожалела царственного афинянина, влюбилась в него, подарила ему магический меч и научила нехитрой уловке — войдя в Лабиринт, распустить нить, находящуюся у него в руке. Тесей убил Минотавра, вернулся по нити к Ариадне и, убегая с Крита, взял ее с собой. На острове Наксос он женился на ней, как и обещал, но пока она спала, он вместе с товарищами предательски уплыл прочь[55][56].
С Ариадной и Ми носом Крит исчезает из истории вплоть до прихода Ликурга, состоявшегося, предположительно, в седьмом веке. Имеются сведения, что ахейцы достигли острова в ходе своего затянувшегося набега на Грецию в четырнадцатом и тринадцатом веках, а дорийские поселенцы обосновались здрсь на исходе второго тысячелетия до нашей эры. Здесь, по словам многих критян и некоторых греков[57] Ликург и, в меньшей степени, Солон нашли образец для своих законов. На Крите, как и в Спарте, после того как остров попал под власть дорийцев, правящий класс вел жизнь, отмеченную простотой и умеренностью — по крайней мере, внешней; мальчики воспитывались при войске, а взрослые мужчины собирались на совместные трапезы в общественных столовых; во главе государства стоял сенат старейшин; оно управлялось десятью kosmoi, или «распорядителями», соответствовавшими спартанским эфорам и афинским архонтам[58]. Трудно сказать, Крит ли был учителем Спарты, или Спарта Крита; возможно, оба государства сложились в результате сходного стечения обстоятельств — полной опасностей жизни пришлой военной аристократии в окружении порабощенного и враждебного коренного населения. Относительно просвещенное законодательство Гортины, открытое на стенах этого критского города в 1884 году, было принято, очевидно, в начале пятого века; не исключено, что более ранний его извод оказал влияние на законодателей Греции. В шестом веке Фалет Критский учил хоровой музыке в Спарте, а критские скульпторы Дипен и Скиллид давали уроки художникам Аргоса и Сикиона. По сотням каналов древняя цивилизация перетекала в новую.
Глава 2
До Агамемнона
I. Шлиман
В 1822 году в Германии родился мальчик, которому было суждено претворить неблагодарный труд археолога в один из романтических эпизодов своего века. У его отца была страсть к древней истории, и он воспитал сына на гомеровских сказаниях об осаде Трои и странствиях Одиссея. «С великой печалью услышал я от него, что Троя была разрушена столь основательно, что исчезла, не оставив и следа своего существования»[59]. В возрасте восьми лет, по зрелом размышлении, Генрих Шлиман объявил о намерении посвятить свою жизнь тому, чтобы заново открыть потерянный город. В десять лет он преподнес отцу латинское сочинение о Троянской войне. В 1836 году он оставил школу, учеба в которой была ему не по карману, и стал учеником бакалейщика. В 1841 году он отплыл в качестве юнги на пароходе, отправлявшемся из Гамбурга в Южную Америку. Через двенадцать дней судно пошло ко дну; команду девять часов болтало в маленькой лодчонке, пока прилив не выбросил ее на побережье Голландии. Генрих стал приказчиком и зарабатывал сто пятьдесят долларов в год. Половину своего времени он проводил за книгами, а жил за счет другой половины и — мечтами[60]. Его ум и усердие принесли свои плоды; в двадцать пять он был самостоятельным купцом, в сферу интересов которого входили три континента; в тридцать шесть он понял, что у него достаточно денег, отошел от коммерции и все свое время отдал археологии. «Посреди деловой суеты я всегда помнил о Трое и о договоре с отцом — извлечь ее из-под земли»[61].
55
Афиняне расценивали все это как подлинную историю. В течение столетий они сохраняли и постоянно ремонтировали корабль, на котором Тесей отплыл на Крит, используя его как священное судно во время ежегодных посольств на праздник Делиосского Аполлона.