Земля находится в собственности семьи или рода, а не индивидуума; отец управляет и владеет eю, но не вправе ее продать[135]. В «Илиаде» большие участки земли называются владениями, или землями царя (temenos); в действительности они принадлежат общине, и каждый может выпасать на них свои стада. В «Одиссее» эти общинные земли уже разделены и куплены — или захвачены — богатыми или влиятельными лицами; общинные владения исчезают в Древней Греции точно так же, как и в Англии Нового времени[136].
Земля может поставлять не только пропитание, но и металлы; однако ахейцы пренебрегают их добычей, довольствуясь импортом меди и олова, серебра и золота и роскошной новинки — железа. На играх в честь Патрокла[137] в качестве драгоценной награды выставляется бесформенная масса железа; по словам Ахилла, его достанет, чтобы изготовить множество сельскохозяйственных орудий. Он ничего не говорит об оружии, которое по-прежнему производится из бронзы[138]. «Одиссея» описывает закаливание железа[139], но этот эпос, вероятно, принадлежит к эпохе более поздней, чем «Илиада».
Кузнец у наковальни и гончар у круга трудятся в своих мастерских; другие гомеровские ремесленники — шорники, каменщики, плотники, столяры-краснодеревщики — работают в домах, которые заказали их изделия. Они производят не для рынка, не для продажи или дохода; они работают долгие часы, не торопясь, не угрызаемые и не подстегиваемые какой-либо зримой конкуренцией[140]. Семья сама обеспечивает удовлетворение большинства своих потребностей; каждый ее член трудится своими руками; даже хозяин дома, даже местный царек, как Одиссей, делает ложе и стулья для своих домочадцев, башмаки и седла для себя; и в отличие от позднейших греков, он гордится искусностью своих рук. Пенелопа, Елена и Андромаха, равно как и их служанки, заняты прядением, ткачеством, вышивкой и домашними заботами; Елена привлекательней тогда, когда показывает свое шитье Телемаху[141], чем когда, рисуясь своей красотой, взирает на битвы у стен Трои.
Ремесленниками являются только свободные люди, ни в коем случае не рабы, как в классической Греции. В случае крайней необходимости крестьяне могут быть мобилизованы на царские работы, но мы ничего не слышим о сервах, прикрепленных к земле. Рабы немногочисленны и отнюдь не унижены; по большей части это женская домашняя прислуга, фактически занимающая место ничуть не менее высокое, чем современные слуги, с тем лишь исключением, что их покупают и продают на длительный срок, а не по краткосрочному и ненадежному контракту. Иногда с ними могут обойтись жестоко; как правило, их воспринимают как членов семьи, о них заботятся в болезни, печали или старости, нередко они способны по-человечески привязаться к господину или госпоже. Навсикая помогает своим рабыням стирать семейные простыни в реке, играет с ними в мяч и обращается с ними точь-в-точь как с подругами[142]. Если рабыня рождает своему хозяину сына, ребенок обычно является свободным[143]. При этом в рабство может попасть любой, став ли военнопленным или будучи схвачен пиратами. Это самая горькая сторона ахейской жизни.
Гомеровское общество живет в отделенных друг от друга селениях; даже «города» — это всего лишь деревни, прижавшиеся к расположенным на вершинах холмов крепостям. Сообщение осуществляется через вестника или глашатая, а в случае далеких расстояний посредством сигнальных огней, вспыхивающих на одной горной вершине за другой[144].
Движение по суше затруднено и опасно ввиду горного бездорожья, болот и не оснащенных мостами потоков. Плотник изготавливает повозки о четырех колесах, которые могут похвастать спицами и деревянными ободьями; и все равно большинство товаров переносят мулы или люди. Несмотря на пиратов и бури, морская торговля дается легче; естественные гавани многочисленны, и корабль теряет землю из виду только во время опасного четырехдневного плавания из Крита в Египет. Обычно судно на ночь вытаскивают на берег, а команда и пассажиры спят на надежной земле. В эту эпоху финикийцы все еще остаются лучшими купцами и моряками, чем греки. Греки отплачивают тем, что презирают торговлю и предпочитают пиратство.
135
Glotz, Ancient Greece, 38; Ridgeway in Botsford, G.W., Athenian Constitution, N.Y., 1895, 82.
136
Там же, 42; Pohlmann, R. von, Geschichte der sozialen Frage und des Sozialismus in der antiken Welt, Miinchen, 1925, I, 29; Browne, H., Handbook of Homeric Study, London, 1908, 209; Seymour, 235, 273; Bury, 54.
139
«Когда кузнец опускает в студеную воду большой топор или тесло, они издают шипение; это-то и придает силу железу» (Glotz, Ancient Greece, 45.).