Когда Эл вернулся, Фиби сидела на корточках перед дровяной корзиной. Ее поза напомнила ему картины, изображающие поклонение волхвов.
– Уже вернулся?
– Да, удалось быстро управиться, – сказал он довольным голосом, в котором, тем не менее, сквозило беспокойство. – Я успел как раз вовремя. Грузовик был уже полностью разгружен, и мне оставалось лишь перенести посылки через парковку.
Его дочь наконец-то оделась, сменив пижаму на широченную толстовку, которая делала громоздкой даже ее миниатюрную фигуру. Еще она простелила корзину газетой и разложила по дну листья папоротника, чтобы выдренок чувствовал себя как дома. Сейчас он крепко спал, свернувшись калачиком.
– Умница, – похвалил он. – Удалось дозвониться до питомника?
Фиби отрицательно покачала головой.
– Что ж, мне все равно пора выдвигаться развозить посылки. По дороге сам к ним заеду и передам выдру. Надо будет переложить ее в обувную коробку, как только закончу с делами. Опоздаю, наверное… – Он хрустнул костяшками пальцев. Живот свело нервной судорогой. – А теперь самая сложная часть.
Эл старался сохранять невозмутимый вид, но Фиби сразу поняла, к чему он клонит.
– Помощь нужна? – уточнила она.
– О, если тебя не затруднит…
Для работы Элу нужно было использовать специальное мобильное приложение, и у него еще ни разу не получилось сделать это, не костеря телефон на чем свет стоит. Фиби разбиралась в технике гораздо лучше него, и ей потребовалось всего три минуты, чтобы сообразить, что к чему. Первые два дня Эл с горем пополам справлялся с сортировкой посылок самостоятельно, но теперь, когда время поджимало, ему действительно пригодилась бы ее помощь.
Эл разгрузил машину, охапками перетаскивая посылки в дом и раскладывая их полукругом на ковре в гостиной. Посылки были самые разные – от огромных коробок из гофрированного картона и компактных бандеролей до пухлых конвертов и свертков из обычной коричневой бумаги, старомодно перевязанных бечевкой.
Эл начал напевать себе под нос песню из «Звуков музыки». Он считал, что вполне отдает должное таланту Джули Эндрюс[3]. Однако Фиби приложила палец к губам и сказала, что если он не прекратит, то разбудит детеныша.
Она быстро, вполголоса, зачитала почтовые индексы, проследила, чтобы он ничего не перепутал, расставляя посылки по порядку, и построила для него маршрут в приложении. На некоторых отправлениях в качестве адреса получателя значилось название магазина, и она шепотом озвучила свои предположения об их содержимом. Оптовый заказ мультивитаминов, шоколад, косметика, резиновые сапоги, канцелярские принадлежности… Другие коробки таили больше загадок.
– Мистер Крокер, мистер Добсон, мисс Пенроуз, преподобная Доуз. Интересно, что в их заказах? – гадала она. – Держу пари, мы могли бы узнать кучу всего интересного о наших соседях, если бы знали, что находится внутри их посылок.
– В тебе я даже не сомневаюсь. – Эл выделил слово «тебе». – А я так нервничаю, что даже думать ни о чем не могу, не то что совать нос в чужие дела.
Пока Фиби перекладывала маленькую выдру в обувную коробку, ее отец торопливо загружал посылки в машину в порядке, обратном порядку доставки. Закончив с этим, он вернулся в дом за коробкой.
Когда он вышел на улицу, Фиби последовала за ним.
– Ты со мной? – Эл полагал, что стоит ему выйти за порог, как его дочь снова юркнет в постель, не теряя ни минуты.
– Неужели ты думал, что я позволю вам уехать без меня?
Она уселась на пассажирское сиденье, и отец протянул ей драгоценную ношу. Фиби бережно обхватила ее руками, Эл завел двигатель и вывел машину на проезжую часть.
– Веди осторожно.
Он взглянул на нее искоса и ухмыльнулся.
В коробке что-то зашуршало, и из-под крышки выглянул мокрый нос. Фиби крепко вцепилась в коробку, стараясь держать ее ровно, чтобы зверька не подбрасывало на деревенских ухабах и рытвинах. Нос дернулся и снова исчез.
Дарликомб раскинулся на обоих берегах реки и заканчивался высоко на взгорье. Дома здесь представляли собой смесь покосившихся, но живописных коттеджей с соломенными крышами, блочных уродцев, построенных в семидесятые, и хлипких современных построек, позиционировавшихся как «жилье по доступным ценам» (хотя существовало ли в наши дни по-настоящему доступное жилье?). Несколько домов, расположенных повыше других, почти на середине склона, гордо возвышались над остальными, как бы надзирая за открывающейся им панорамой. В ясный день, такой как сегодня, вдалеке можно было разглядеть вересковую пустошь, подернутую фиолетовой поволокой.
3